Агата Кристи: Доколе длится свет

– Все правильно, Дайдра, я понял. Я помню, как тебя всегда тянуло к денежным мешкам. Однажды я отвоевал тебя у них, но во второй раз у меня уже не хватило на это мужества. Ты же видишь, я стал совершенной развалиной и едва могу ходить без костыля, к тому же этот шрам…

Она пылко перебила его:

– Ты думаешь, для меня это имело бы значение?

– Нет, знаю, что не имело бы. Я был глупцом. Но, видишь ли, некоторым женщинам трудно бывает с этим мириться. Я решил, что мне надо взглянуть на тебя. Если я увижу, что ты счастлива, если пойму, что тебе хорошо с Кроузером, что ж, тогда я останусь умершим. Мне удалось тебя увидеть. Ты садилась в большой автомобиль. На тебе были какие-то чудесные темные меха – я никогда бы не смог подарить тебе такие, даже если бы стер себе работой руки до костей, – и ты выглядела вполне счастливой. Во мне уже не осталось тех сил и мужества, той веры в себя, какие были у меня до войны. Я видел себя, искалеченного и бесполезного, едва способного заработать на хлеб для нас обоих, а ты казалась такой красивой, Дайдра, королевой среди всех женщин, достойной купаться в мехах и драгоценностях, в прелестных нарядах, – во всей той роскоши, которую мог дать тебе Кроузер. Это и… Да, та боль, которую я испытал, увидев вас вместе, заставила меня принять решение. Все считали меня погибшим. Таковым я и должен был оставаться.

– Боль! – тихо повторила Дайдра.

– Да, будь оно все проклято, Дайдра, это причиняет боль! Я вовсе не виню тебя. Нисколько. Но это больно.

Они оба умолкли. Потом Тим повернул к себе ее лицо и поцеловал с какой-то новой нежностью.

– Но теперь все уже позади, родная. Осталось решить, как нам сказать обо всем Кроузеру.

– О! – Она неожиданно отпрянула. – Я не думала… – Она осеклась, заметив, что Кроузер вместе с управляющим появились из-за поворота дорожки. Поспешно отвернувшись, она шепнула: – Ничего не делай пока. Предоставь это мне. Я должна его подготовить. Где мы сможем встретиться завтра?

Ньюджент на минуту задумался.

– Я мог бы приехать в Булавайо. Как насчет кафе рядом со Стэндард Банком? В три часа там будет совершенно пусто.

Дайдра коротко кивнула в знак согласия и, повернувшись спиной к нему, пошла навстречу приближавшимся мужчинам. Тим Ньюджент, слегка нахмурившись, смотрел ей вслед. Что-то в ее поведении смутило его.

Всю дорогу домой Дайдра была очень молчалива. Сославшись на свой мнимый «перегрев на солнце», она пыталась обдумать, как ей дальше быть. Как сказать мужу? И как он это примет? Ею овладела странная апатия, и все сильнее ее охватывало желание как можно дольше оттягивать решающее объяснение. Завтра будет в самый раз. До трех часов у нее уйма времени.

Гостиница оказалась неуютной. Их комнаты располагались на нижнем этаже и выходили окнами во внутренний двор. Дайдра стояла, вдыхая душный вечерний воздух, и с отвращением оглядывала безвкусную обстановку. Ей вспомнилась непринужденная роскошь Монктон-Корта посреди хвойных лесов Суррея. Когда служанка наконец оставила ее одну, Дайдра медленно подошла к своей шкатулке с драгоценностями и долго не могла отвести взгляд от золотистого бриллианта в своей ладони.

Она почти насильно заставила себя положить его назад в шкатулку и резко захлопнула крышку. Завтра утром она скажет Джорджу.

Спала она плохо. Под тяжелыми складками москитной сетки было ужасно душно. Пульсирующая темнота вокруг то и дело оживала писком москитов, которых она уже научилась не бояться. Дайдра проснулась бледная и разбитая. Невозможно начинать разговор в такую рань!

Все утро она пролежала, отдыхая, в этой маленькой тесной комнатушке. Наступившее время ленча привело ее в смятение. Когда они пили кофе, Джордж Кроузер предложил ей съездить с ним в Матопос.

– У нас еще полно времени, если сейчас же выедем.

Дайдра покачала головой, пожаловавшись на мигрень. «Все складывается само собой, – подумала она про себя. – Я не могу решать это дело наспех. В конце концов, днем больше, днем меньше, какая разница? Я объясню Тиму».

Она помахала на прощание Кроузеру, с грохотом отъезжавшему на побитом «Форде». Затем, глянув на часы, медленно направилась к месту встречи.

Кафе в этот час опустело. Они уселись за столик и заказали себе неизменного чаю, которым в Южной Африке утоляют жажду в любое время дня и ночи. Оба не произнесли ни слова, пока официантка не подала им чашки и не скрылась в свою цитадель за розовой занавеской. Тогда Дайдра подняла глаза и вздрогнула, встретив его взгляд, полный пристального внимания.