Поль-Луи Сулицер - Ориан, или Пятый цвет

— Простите великодушно, — с искренне огорченным видом извинился Маршан, — Мне надо было постучаться. Я проходил по коридору и увидел эту бумагу, которая вылезала из принтера… Я заметил, что заказ исходит из вашего компьютера.

— Где это вы заметили? — резко спросила прокашлявшаяся Ориан.

— Вот тут написано: «Казанов», в заголовке над «Агев».

Ориан вырвала у него бумагу и бросила «благодарю вас» таким тоном, что раскаленный уголь заморозился бы в секунду. Маршан на цыпочках удалился, оставив после себя стойкий парфюмерный запах.

«Ко всему прочему, — подумала она, — у него отвратительная туалетная вода».

Некоторое время Ориан сидела, обхватив голову руками, уперев локти в стол. После убийства супругов Леклерк она истратила слишком много энергии, чтобы немедленно найти мотивы этих преступлений. Она все еще ходила в потемках, хотя мысленно уже установила связь между Бирмой и Габоном, роскошной квартирой молодой бирманки и асом нефтяных дел. Однако картина еще не была полной. Какова роль «Агев» во всем этом? Кто такой Альдо Капелли? Да и существует ли он вообще?

«Вот с этого и надо начинать», — сказала она себе.

Ориан достала служебный справочник министерства, в котором были указаны координаты всех европейских служб правопорядка, и нашла в нем фамилию следователя, занимающегося финансовыми нарушениями в Люксембурге. По электронной почте она отправила ему записку с просьбой связаться с ней по делу чрезвычайной важности.

Наступила ночь, Гайяр заглянул к ней, чтобы попрощаться, но не спросил ее мнения о новичке. Он знал, что Ориан привыкнет к нему. Даже Маршана предупредил: «Вот увидите, через несколько дней или недель — максимум — она пригласит вас пообедать». Маршан что-то не поверил. Да он, как показалось, и не желал наладить с ней отношения. Его, видимо, устраивала холодная война, объявленная с первой же секунды. Более того, он находил в ней особую непонятную прелесть.

Гайяр лишь заметил Ориан, что она не обязана проводить ночи в своем кабинете, чем вызвал невольную улыбку своей молодой коллеги. Он догадался, что она не работала над срочным досье бригады — вскоре предстоял отчет по делу о фальшивых счетах, которые были обнаружены на предприятиях «Лупдмер», занимающихся быстрым замораживанием морепродуктов. Ориан была убеждена, что там орудует всего лишь мелкая рыбешка, тогда как акулы безнаказанно и вольготно плавают на большой глубине.

— К этому я никогда не привыкну!

Молодая женщина выронила ручку. Перед Ориан стоял Эдгар Пенсон с растрепанными усами, в своем неизменном зеленом плаще с протертыми краями обшлагов. Плащ он носил в любое время года.

— Тысяча извинений, но это сильнее меня: видеть и не быть видимым, появляться, когда меня не ждут.

— Ошибаетесь, месье журналист. Я знала, что вы придете. У меня еще осталась капелька здравого смысла, а ваш звонок был вполне определенным. Я надеялась, что вы объявитесь тем или другим способом, но я углубилась в работу, и вы застали меня врасплох.

Эдгар Пенсон в ответ смущенно улыбнулся. Закрыв за собой дверь, он сел напротив Ориан, которая сразу же, не упуская деталей, выложила ему все, что ей было известно о деле Леклерка. Пенсон молча делал пометки.

— Вы сами разберете, что написали? — спросила Ориан, взглянув на его каракули.

— Не беспокойтесь, — спокойно ответил он. — Свой почерк я прекрасно разбираю… И в этом есть огромное преимущество: только я могу прочитать написанное. Мои записи оказываются простой пачкотней для всех, кроме меня.

— Охотно верю, — согласилась она.

Окончив говорить, она напомнила журналисту о данном ей слове — ничего не публиковать.

— Поставьте себя на мое место, — разъяснила она. — Я знаю вас как превосходного охотника за сенсациями. Но если вы поторопитесь, то вспугнете крупную дичь. Не смотрите на мою привлекательную внешность слабой женщины: внутри меня сидит очень дотошный следователь.

Пенсон кивнул:

— Договорились. Пока что я собираю материал. А дальше — видно будет. Если дичь еще и не высунула носа, мне все равно кажется, я знаю, где она сидит.

— Все одно и то же, — рискнула высказать предположение Ориан. — Это нашй друзья промышленники.

— Я так не думаю.

Ориан не скрыла своего удивления. К истории причастен Орсони — один из крестных отцов объединения предпринимателей и, по мнению Казанов, один из главарей, обращающийся с влиятельными людьми как с пешками, зачинщик всех контрактов.