Грегори Макдональд - Сознавайтесь, Флетч!

– В городе полно приличных отелей, Сильвия!

– Приличных? Да у вас что-то с головой, сукин вы сын. Приличные отели не для графини ди Грасси.

– Понятно.

Она взмахнула руками, чтобы привлечь внимание к большому кольцу с бриллиантами на пальце.

– Итак, где моя комната?

– Сильвия, вы пришли сюда не для того, чтобы приглядывать за мной, не так ли?

– Приглядывать за вами? Пусть за вами приглядывает дьявол!

– Видите ли, я не имею никакого отношения к вашим картинам. Я ничего не знаю о ваших картинах, – Флетч решил, что самое время повысить голос. – Я пишу книгу о творчестве одного американского художника, и вы будете мешаться у меня под ногами!

– Еще как буду мешаться! – едва ли кто мог перекричать уроженку Бразилии, побывавшую замужем за французом и итальянцем. – Вы не сделаете ни одного шага без моего ведома! Чего мне сидеть в отеле? С тем же успехом я могла быть в Риме! В Ливорно! Я прилетела сюда не для того, чтобы угостить вас коктейлем и отправиться обратно. Я здесь, потому что мне нужны мои картины!

– Сильвия, я ничего не знаю о ваших картинах, – повторил Флетч.

– Пусть так. Где моя комната? Пусть слуги занесут багаж.

– Сильвия, тут нет слуг.

– Нет слуг! Вечно вы лжете. А кто намедни подходил к телефону? Женщина, которая защемила ресницы дверцей холодильника!

– О Господи!

Графиня ди Грасси прошествовала к спальням, зажигая все лампы.

Флетч все еще стоял в прихожей, когда зазвонил телефон.

Он снял трубку в кабинете.

– Это вы, мистер Флетчер?

– Да.

– Говорит мистер Хорэн, из Галереи Хорэна.

– О, слушаю вас.

– Извините, что беспокою в пятницу вечером, да еще после семи часов, но спешу сообщить вам хорошие новости.

– О?

– Да. Мне удалось найти интересующую вас картину «Вино, скрипка, мадемуазель».

– Это прекрасно.

– Я переговорил с ее нынешним владельцем. Как, полагаю, многим из нас, ему не хватает наличных, и он, мне показалось, обрадовался, узнав, что кто-то проявляет интерес к его картине. Я обратил его внимание, что он может назначить несколько более высокую цену, поскольку покупатель ищет именно эту картину. Во всяком случае, намекнул, что он получит меньше, продав ее кому попадя.

– Я надеюсь, он не потребует невозможного.

– Нет, нет. Это обычный элемент переговоров о купле-продаже. Но, разумеется, положение продавца всегда предпочтительнее, если первый шаг делается покупателем. Вы понимаете?

– Разумеется.

– Разница будет незначительной. Если после осмотра картины ваши намерения не изменятся, я сделаю все, что в моих силах, чтобы цена оказалась приемлемой.

– Скажите мне, мистер Хорэн, где сейчас картина? – на том конце провода явно медлили с ответом. Кто ее нынешний владелец?

– Обычно я не отвечаю на такие вопросы. Это конфиденциальная информация.

Флетч молча ждал.

– Впрочем, в данном случае я не разглашу никакого секрета. Картина принадлежит некоему Коуни. Он живет в Далласе, штат Техас.

– Техас. Техас по-прежнему не теряет позиции в живописи?

– В Техасе несколько превосходных частных коллекций. Мистер Коуни не стремился собрать большую коллекцию. Хороших картин у него с десяток, не больше, в том числе и эта. Банк «Барклоу» в Нассау подтвердил вашу кредитоспособность. И я попросил мистера Коуни прислать картину для осмотра. Самолетом. Ее доставят в Бостон к утру.

– Картина прибудет в Бостон?

– Она уже в пути. Я пытался дозвониться вам днем. Надо отметить, я потратил немало времени, объясняя мистеру Коуни, как упаковать и застраховать картину.

– Я очень удивлен, что картина отправилась в столь далекое путешествие.

– Ну, я и сам хочу взглянуть на нее. Если это подлинник, в случае вашего отказа я, возможно, куплю ее сам или предложу другому покупателю. Как только владелец преодолевает психологический барьер и видит в картине не произведение искусства, а товар, который можно выгодно продать, а именно это превращение произошло с мистером Коуни сегодня, на первый план выступает брокер и делает все, чтобы максимально ускорить заключение сделки.

– И вы обо всем договорились по телефону?

– О да. В Техасе меня знают.

– Чудесно. Что еще вы можете сказать мне о мистере Коуни?

– Практически, ничего. Меня вывел на него куратор Далласского музея, мой друг. Он знал, что у Коуни есть картина Пикассо, но никогда не видел ее. Я позвонил мистеру Коуни вчера вечером и спросил, ему ли принадлежит картина «Вино, скрипка, мадемуазель» кисти великого мастера. Кажется, он выронил из рук бутылку бербона. Но ответил утвердительно. Я сказал, что у меня есть на нее покупатель. Он попросил дать ему ночь на размышление. Насколько я понимаю, у него в Техасе большое ранчо. А в семье восемь детей.