Элизабет Ролле: Убийство с третьей попытки

После этого все его заявления выглядели смехотворно. А ещё бумаги, которые при обыске нашли в его карманах. Поди докажи, что он о них понятия не имеет…

Ален осторожно потрогал раненое плечо. Да, не повезло ему. Одно за одним… В том городишке он никого не знал; хорошее владение немецким и плохое английским — тоже очко не в его пользу. Объясняться поначалу пришлось на немецком, ранившие и взявшие его в плен солдаты — англичане — по-французски не понимали. Одно, другое, третье, а в результате — лагерь для военнопленных. К решению бежать его подтолкнули глаза. Он чувствовал, что слепнет: после пожара что-то случилось с глазами, они с каждым днём болели всё сильнее, и видел он всё хуже. Его охватывало отчаяние при мысли, что пока с ним разберутся, он совсем ослепнет. Рану на плече ему перевязали, однако он больше нуждался в хорошем окулисте, а окулиста то ли не было, то ли для него не сочли нужным искать. Бессмысленный побег — он знал это с самого начала. Удивительно лишь, как далеко ему удалось уйти… Но до Франции не добраться. По крайней мере, теперь нечего расстраиваться из-за картин, оттого, что они сгорели и у него нет ни гроша, хуже ему уже не станет. Куда уж хуже…

До его слуха донёсся какой-то новый звук. Посмотреть или нет? Смотреть было больно, особенно при таком ярком свете, как сейчас, но, с другой стороны, беречься уже нет смысла. Ален открыл глаза.

На соседний холм поднимался, чуть прихрамывая, высокий мужчина, вокруг него носилась крупная чёрная собака, а следом шла оседланная рыжая лошадь, поджарая и тонконогая; она то вскидывала голову, то опускала её вниз, к траве. Всё это Ален видел как бы сквозь пелену, окружающее расплывалось и было подёрнуто дымкой. Собака замерла, принюхалась и с громким лаем помчалась в его сторону. «Сейчас вцепится» — подумал Ален, увидев прямо перед собой оскаленную морду.

— Тимми, ко мне! — раздался возглас, морда исчезла, но лай слышался совсем рядом; пёс вёл к своей находке хозяина.

Через пару минут мужчина остановился возле него и удивлённо спросил:

— Кто вы? Что вы здесь делаете?

Судя по голосу (полагаться приходилось больше на слух, чем на зрение), англичанин был молод, ровесник Алена или чуть постарше.

— Гуляю, — не без лёгкого вызова ответил Ален. — Вышел прогуляться — погода хорошая.

Разумеется, с его внешним видом любые объяснения были бесполезны.

— И откуда же вы вышли, позвольте спросить? — оценив его юмор, иронически осведомился молодой человек.

— Издалека, — кратко ответил Ален, а про себя подумал: «Какого чёрта он пристаёт ко мне со своими дурацкими вопросами? Всё равно ведь сдаст в полицию».

Прислушавшись к голосу хозяина, пёс потянулся и лёг, не спуская, однако, настороженных глаз с Алена. Англичанин сел на старый кривой пенёк. Его тёмно-голубые глаза смотрели заинтересованно, без враждебности.

— Прогулка не пошла вам на пользу, — слегка усмехнулся он, оглядев Алена. — Откуда вы здесь взялись? Вид у вас такой, словно вы удрали из тюрьмы.

— Из лагеря, — ответил Ален, решив, что врать нет смысла.

— Любопытно… Вы немец?

— Француз.

Скверное знание английского не позволяло Алену выдавать себя за англичанина: понимал он почти всё, особенно если говорили не быстро, но сам изъяснялся плоховато и с заметным акцентом; не будь этого, он ещё попытался б что-нибудь изобрести и выкрутиться, но при создавшемся положении любая выдумка была бессмысленна.

— А в лагерь как попали?

— Это длинная история. Не смогу рассказать по-английски.

— Говорите по-французски.

— Вы всё равно позовёте полицию, — с горечью сказал Ален, морщась от рези в глазах. — Идите, я не убегу.

— Это-то я вижу. — Англичанин продолжал внимательно смотреть на Алена. — Что у вас со зрением? Вы ранены?

— Долго пробыл в дыму, в горящем доме.

Вопреки первоначальному нежеланию снова рассказывать свою историю (Ален делал это уже много раз и всегда с одним результатом), он всё-таки изложил прошедшие события. Реакция слушателя была не такой, как прежде: в его глазах вместо недоверия, к которому Ален уже привык, появилось сочувствие.

— А убежали вы зачем? Неужели вы всерьёз рассчитывали добраться до Франции? Без документов и без денег, да ещё в таком состоянии…

— Глупо, я и сам знаю, — Ален пожал плечами. — Впрочем, это не первая глупость, которую я сделал. Не всегда удаётся поступать разумно.

— Вы парижанин? У вас парижский выговор.

Ален обратил внимание, что его собеседник тоже перешёл на французский и говорит очень хорошо.