Сирил Хейр - Простым ударом шила

— Я не знаю, откуда это известно мистеру Петтигрю, — вставил Моллет, — но в том, что мистер Филипс вдовец, он совершенно прав. Я видел свидетельство о смерти миссис Филипс.

Петтигрю удивленно взглянул на него.

— Господи, зачем оно вам понадобилось, инспектор? — спросил он.

— Рутина, — ответил Моллет. — Я вам уже говорил, мне пришлось в связи с моим собственным расследованием изучить биографии многих сотрудников управления и проверить их персональные данные. В таких делах требуется тщательность.

— Ну, я не заходил так далеко, — сказал Петтигрю, — но для своих собственных целей… — Он покраснел от неловкости. — Я, так сказать, чувствую определенную ответственность за мисс Браун и по своим каналам тоже навел справки. Вот почему мне удалось урезонить миссис Хопкинсон и приободрить мисс Дэнвил.

— Для нее это оказалось большим облегчением? — поинтересовался Моллет.

— Очень большим. Она даже расплакалась и была вынуждена выйти из комнаты. Очень неловкая была ситуация. К сожалению, она вскоре вернулась, и очень не вовремя. К тому времени как раз появился Рикаби, который и спровоцировал ее срыв. Но это вам уже известно.

— Довольно о миссис Хопкинсон. Боюсь, она увела нас в сторону. Пора от нее перейти к мужчинам.

— Ну, Рикаби считал ее просто тронутой. Он из тех джентльменов, которые думают, что если существует на свете что-нибудь более смешное, чем старая дева, так это душевно больной человек, а уж если то и другое сочетается в одном лице, то тут уж просто смеха не оберешься. Мне казалось, мы уже переросли подобное невежество, но, судя по Рикаби, я ошибался. Об Иделмане нельзя сказать, что он демонстрировал какую-нибудь неприязнь к мисс Дэнвил. Однако он принадлежит к тому типу людей, которые никогда не показывают своих чувств. Он рассматривал ее как любопытный с психологической точки зрения экземпляр и, полагаю, был вполне готов причинить ей какое угодно страдание только для того, чтобы понаблюдать за ее реакцией. Когда я говорю «страдание», я, безусловно, не имею в виду…

— Я понимаю, сэр. Продолжайте.

— Ну вот, остаются только Вуд и Филипс. Филипс, как я уже говорил, по всей видимости, относился к ней с симпатией, как и должен был. По совести говоря, он без нее едва ли снискал бы хоть какое-то расположение со стороны мисс Браун. Вуд же принципиально рассматривал ее как потенциальную героиню своей истории. Если он испытывал к ней неприязнь, а я думаю, что испытывал, то вызвано это было в основном тем, что она не одобряла его и его писаний. Боюсь, я изложил все слишком схематично, — завершил свой рассказ Петтигрю, — но труднее всего передать атмосферу «Фернли». Там сложилась откровенно антидэнвиловская партия, хотя каждого из ее членов привел в нее свой собственный мотив. Однако и мысли не могло быть, что кто-либо из них захочет убить несчастную женщину.

— Явных мотивов не имеется, — пробормотал себе под нос Джеллаби, что-то записывая. — Следующий этап — возможность.

— А вот здесь, вероятно, пригодится мое собственное расследование, — заметил Моллет. — Мне кажется, что лицо, которое имело возможность перехватить мой доклад на пути от мистера Палафокса к мистеру Петтигрю, имело также и возможность убить мисс Дэнвил. Эти события произошли на расстоянии всего нескольких ярдов друг от друга и в течение одного и того же очень короткого промежутка времени.

— Из этого вовсе не следует, что это лицо совершило оба деяния, — возразил Джеллаби.

— Разумеется, нет, хотя это не исключено. Похищение доклада скорее всего как-то связано с мотивом преступления. Думаю, что те заинтересованные лица, против которых мы боремся, готовы использовать весьма радикальные методы, чтобы не дать нам раскрыть пути утечки информации из управления. Но не это главное. Хочу обратить особое внимание на то, что под подозрение в обоих случаях подпадает одна и та же группа лиц, оказавшихся в нужное время в нужном месте. Начнем с того, что при обычных обстоятельствах никто, кроме курьера, не должен был оказаться там в этот час дня. Не так ли, мистер Петтигрю?

— Насколько я знаком с распорядком работы учреждения, это так.

— Кроме мистера Петтигрю и мисс Браун, — уточнил Джеллаби.

— О, прошу прощения, — спохватился Петтигрю. — Я совершенно не учел того, что если речь идет о возможности, то мы имели самую большую возможность, чем кто бы то ни было. Нам всем будет немного неловко обсуждать мою персону, тем более что вы еще не зачитали мне мои права, но что касается мисс Браун, то за нее я готов поручиться.