Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече

— Вы сможете описать этого Смита? — неожиданно спросил судья.

— Да, сэр. Постараюсь. Молодой человек, черноволосый, очень худой. Новичок в смысле лодок. Я это сразу определил, потому что на меня произвело впечатление, как он…

— Я не думаю, что личные впечатления свидетеля имеют значение! — возразил Линтон.

— Возможно, и не имеют, — раздраженно произнес судья, — однако суд заинтересовался этой фазой опроса и показаниями свидетеля. Вы имеете в виду, что он не умел как следует управляться с лодкой?

— Совершенно верно, ваша честь.

— Вам не кажется это странным для человека, который интересовался, пусть даже теоретически, привычками акул?

— Именно это я и хотел сказать, но господин остановил меня. Мне показалось странным…

Судья Ньюарк улыбнулся:

— Не попытаетесь ли вы описать внешность этого человека поподробнее, мистер Камерон? Как он был одет? Каков его вес?

— Он был в пальто, и это тоже показалось мне необычным. Точнее сказать, неуместным.

— В каком смысле?

— Ну, ваша честь, человек, который собирается сесть за весла, надевает наверняка куртку из водоотталкивающей ткани или кожаную, что-то в этом роде, брюки и ботинки или сапоги. Поверьте, я до этого ни разу не видел человека на лодке в пальто. Особенно в таком дорогом.

— Почему?

— Понимаете, гребные лодки почти всегда текут, на дне у них за день накапливается рыбья чешуя, крючки, поплавки, разная дребедень… А пальто непременно спустится до днища, промокнет и испачкается. В лодке от воды не убережешься. Вы же наверняка знаете, что сиденья в таких лодках низкие и…

— Да. Да, я понимаю, что вы имеете в виду, — пробормотал судья Ньюарк.

Было ясно, что теперь он был еще сильнее заинтересован.

— Значит, Смит был одет в пальто. Можете ли вы описать его пальто?

— Очень светлое, скорее всего, светло-серое, из добротного толстого драпа, модного фасона, с красивыми пуговицами.

— Материал гладкий или с какими-то узорами?

— Гладкий, ваша честь. С ворсом.

— Вы сказали, что этому человеку было лет тридцать?

— Да, около тридцати. Не старше.

— Опишите его наружность.

— Я заметил только, что он был худощавым и темноволосым, вроде бы сильно сутулился. Когда работаешь у воды и сталкиваешься с яхтсменами и пловцами, то все они — широкоплечие здоровяки. И если тебе на глаза попадается сутулый человек с впалой грудью, то это сразу заметно!

— Понятно, — сказал судья Ньюарк. — И этот человек взял у вас лодку примерно в девять часов, а в половине одиннадцатого ее вернул?

— Точно так, ваша честь.

— Он не сказал, где побывал?

— На отмели, наблюдал за акулами. У него с собой был фонарик.

— А тетрадка или записная книжка?

— Такого я ничего не заметил. Может быть, в карманах пальто?

— Он не справлялся о месте нахождения илистой отмели?

— Нет, сэр. Мне показалось, что он знает, куда плыть. Сел в лодку и отправился. Но, судя по тому, как он управлял лодкой, было ясно, что в этом деле он новичок.

— Что вы имеете в виду?

— Его гребки были нерегулярными, он то и дело «ловил леща». Весла то слишком глубоко погружались в воду, то едва касались поверхности. Поэтому он почти не продвигался вперед. Могу поспорить, что он ни черта не смыслил ни в гребле, ни в лодках, ни в воде.

— И это была единственная лодка, которую у вас арендовали в тот вечер?

— Точно.

— Вы бы узнали этого человека, если бы снова его увидели?

— Да, сэр. Думаю, что узнал бы.

— У меня все, — сказал судья Ньюарк, обращаясь к Мейсону: — Продолжайте, господин адвокат.

— А теперь, — Мейсон резко изменил тему своего перекрестного допроса, — скажите, вы согласились доставить полицию на яхту?

— Да, сэр. Они спросили меня, известно ли мне, где может находиться яхта, и я ответил, что хорошо знаю ее стоянку. Потому что мистер Бербенк постоянно бросает якорь у одной и той же отмели.

— Когда вы отправились на яхту?

— В четверть двенадцатого.

— Это было в разгар отлива?

— Да. За полтора часа до самой малой воды.

— К этому времени яхта уже легла на грунт?

— Да.

— Сильно накренилась?

— Сильно. На ней было трудно стоять.

— И это наклонное положение яхты спутало какие-то вещественные доказательства?

— Об этом я ничего не знаю. Вещественные доказательства меня не касаются.

— Как сильно накренилась яхта? На сколько градусов от перпендикуляра?

— Градусов на двадцать — тридцать.

— В таком положении было трудно держаться на ногах?