Эрл Гарднер - Дело об искривленной свече

— Когда увидел Милфилда убитым в каюте Роджера Бербенка.

— Вы сказали офицерам, что Милфилд вернулся с яхты назад в шлюпке. А офицеры возразили, что это невозможно, потому что Милфилд лежит мертвый в каюте яхты Роджера Бербенка, не так ли?

— Да, сэр. Вот когда вы все так хорошо растолковали, я вижу, что все именно так и было.

Мейсон спросил:

— Роджер Бербенк постоянно забирал свою яхту по пятницам днем?

— Да, сэр. На яхте он отдыхал от людей.

— Фред Милфилд иногда присоединялся к нему?

— Да, и раза два за этот год туда приезжал еще мистер Белтин, но только в тех случаях, когда происходило что-то важное. Мистеру Бербенку это ужасно не нравилось.

— Откуда вам это известно?

— Он сам говорил мне. Объяснил, что приобрел яхту специально для того, чтобы на ней можно было удрать решительно от всего. Что сейчас, когда стало трудно с бензином, он завел себе парусную лодку, на ней он уходит за несколько миль в лагуну и бросает якорь где-нибудь у отмели. Уверяет, что стоит только яхт-клубу скрыться из глаз, как он начинает себя чувствовать совсем другим человеком. Забывает про все свои неприятности.

— Вы говорите, он бросал якорь у отмели?

— Да, он любит бить острогой акул.

— И он так и стоял на якоре возле этих отмелей?

— Нет, сэр. Он задерживался там всего на пару часов до начала прилива и еще на пару часов после него.

— Почему?

— Да там, у грязных грязевых отмелей, лагуна во время отлива настолько мелеет, что судно ложится на грунт, если оттуда вовремя не уйдешь.

— А при этом на судне ничто не повреждается?

— Нет-нет. Если, конечно, не поднимется сильный ветер. Вот тогда судно может сильно потрепать.

— Даже на мелководье? Свидетель улыбнулся и пояснил:

— На мелководье гораздо опаснее, чем на большой глубине. Ветер поднимает сильную волну, и лодку может сорвать с отмели, а следующий порыв швырнет ее снова на отмель. А лодке, яхте, как вы привыкли называть, опустившейся на дно в таком месте, где совсем нет воды, ничего не сделается. На плаву — тоже. Но если лодка стояла на мелководье, где могут образоваться волны, тогда ей, бедняжке, туго придется, ее здорово потреплет.

— Ну а куда мистер Бербенк обычно направлялся во время отлива?

— Бросал якорь в канале в пятидесяти или сотне ярдов от того места, где он охотился на акул.

— Вам известно, когда был отлив днем и вечером в эту пятницу?

— Конечно, сэр.

— Когда?

— Сообщить вам время с точностью до минуты я не смогу, но самая высокая вода была около 5.40. Возможно, в 5.41 или же в 5.45. Думаю, можно считать в 5.40. И накиньте по паре минут в ту и другую сторону.

— Это был пик прилива?

— Да, сэр.

— А когда был пик отлива?

— Вода ушла в минуты после полуночи уже в субботу.

— В таком случае, — сказал Мейсон, — если бы кто-то намеревался увести яхту от тех илистых мелей, это следовало бы сделать за два часа до прилива? А это означает до 7.40 вечера?

— Не обязательно. Я бы сказал, что можно сниматься с якоря вплоть до восьми вечера, но не позднее.

— А если не сняться с якоря до восьми вечера, оттуда уже не уйти? — спросил Мейсон.

— Точно. Не ранее чем за два часа до следующего подъема воды.

— А когда был следующий прилив?

— В 6.25 в субботу.

— А следующий отлив после этого?

— В 12.45 в субботу. Вот тогда-то и был обнаружен труп.

— Не могли бы вы мне рассказать об этом поподробнее?

— Ну, наверное, было уже часов десять утра. Возможно, даже около половины одиннадцатого. Думаю, что так. Посудина стала оседать на отмели.

— «Посудиной» вы называете яхту?

— Да, яхту Роджера Бербенка.

— Ол-райт, — сказал Мейсон. — Продолжайте. Яхта стала оседать в ил. Ну и что же случилось?

— Вроде бы у одного типа по имени Палермо была назначена встреча с Милфилдом, и…

— Ну уж это самые откровенные слухи! — вмешался Линтон.

— Вы желаете возразить? — вежливо спросил Мейсон.

— Я вовсе не намерен каждый раз выступать с возражением против таких мелочей.

Мейсон повернулся к судье:

— Кое-что из этого действительно можно отнести к слухам, ваша честь, но я пытаюсь получить полную картину случившегося, причем как можно скорее.

— Но мы еще собираемся вызвать Фрэнка Палермо, свидетеля, обнаружившего труп, — возразил Линтон. — Вы сможете это спросить у Палермо.

— Я вовсе не собираюсь спрашивать у свидетеля Камерона ничего о Палермо, — совершенно серьезно объяснил Мейсон. — Меня интересует, когда он встретился с Палермо и при каких обстоятельствах. О прочих же вещах я расспрашиваю для того, чтобы мы могли прояснить ситуацию в присутствии суда. Я намерен выяснить хронологию событий.