Эрл Гарднер - Дело о мрачной девушке

— Ладно. Что за этим стоит?

— За чем? — спросил адвокат.

— За экспериментами.

— Сам посуди. Клод Драмм проводил эксперимент. Это показывает, что он сомневался в способности свидетеля рассмотреть тех, кто находился в кабинете. Более того, теперь Клод Драмм отказывается от эксперимента в точно таких же условиях, как в ночь убийства.

— Чушь, — сказал репортер. — Так ты можешь рассуждать перед присяжными, но я-то спрашиваю тебя, что за всем этим стоит.

— Ничего не стоит, — ответил Мейсон.

— Черта с два! Не думай, что я для тебя собираюсь каштаны из огня вытаскивать. Ты мне помог, и я тебе помогу, но не рассчитывай, что сможешь моими руками жар загребать. Я не намерен из-за тебя обжечься, если только я не уверен, что каштан не стоит того, чтобы тянуть за ним руку.

— Ты неправильно понял меня, Харри, — покачал головой Мейсон. — Я просто хочу провести тест в полностью идентичных условиях.

— Ну тогда давай немного поговорим на эту тему. Что ты имеешь в виду под полностью идентичными условиями?

— Мне требуется, чтобы эксперимент был организован следующим образом: я сяду на переднее сиденье рядом с судьей Пурлеем, который поведет машину, то есть займу место Артура Кринстона. Я готов предложить Драмму сесть сзади, рядом с Доном Грейвсом.

Харри Неверс с удивлением посмотрел на адвоката.

— Ты спятил?

— Нет.

— Слушай, ты просто невинное дитя. Ни в коем случае не позволяй Клоду Драмму обдурить себя своими словами про честность и справедливость. Это один из самых наглых плутов во всей игре. Именно он избавился от первого заявления Дона Грейвса, которое тот сделал полиции, — помнишь, листы неизвестно куда пропали. Тогда Грейвс сказал, что убийство совершил Девоэ и не упоминал ни про какую женщину.

— Знаю. И что из этого?

— Да просто то, что он так обставит любой эксперимент, что даже с завязанными глазами Дон Грейвс не ошибется. Если ты позволишь ему сесть рядом с Грейвсом, где он сможет дать ему сигнал, толкнуть в бок или шепнуть, то ты полный идиот.

Мейсон улыбнулся в ответ.

— Ладно, выкладывай, что ты там задумал, или не получишь от меня никакой помощи, — сказал журналист.

— Иногда складываются такие ситуации, когда приходится использовать определенную стратегию. Например, если ты хочешь подкрасться к стае гусей, всегда предпочтительнее идти за лошадью.

— Что все это значит?

— Гуси — дикие птицы, и они улетят, если заметят что-то непонятное или что-то напоминающее охотника, — начал объяснения Мейсон. — А к виду лошади они привычны. Когда гуси видят, что за ними идет лошадь, они не обращают на нее никакого внимания.

— Так что ты решил пойти за лошадью?

Мейсон кивнул.

Неверс встал с кресла и посмотрел в глаза адвокату.

— Послушай, ты приобрел репутацию проныры и отличного бойца. Ты умеешь так повернуть дело, что оказываешься в выгодном положении для решающего удара, а затем концентрируешься на нем. Ты не тратишь времени на мелкие, не имеющие значения детали. А теперь я хотел бы услышать от тебя, в чем на этот раз будет заключаться твой финальный удар.

— Я еще сам не уверен, — ответил Мейсон. — Может, его не получится.

— Черта с два! — воскликнул Неверс. — Ты сам посмотри, как ты ведешь дело: сидишь сложа руки и позволяешь обвинению представлять доказательства, какие бы им не захотелось. Ты еще ни разу не провел перекрестного допроса их свидетелей таким образом, чтобы вытянуть какой-то факт, который пошел бы на пользу твоим клиентам.

— Что ты хочешь сказать? — низким, зловещим тоном спросил Мейсон.

— Не кипятись, — бесстрастно ответил Неверс. — Меня ты не проведешь. Ты не хуже меня знаешь, что в ночь убийства Дон Грейвс сделал заявление полиции, в котором он утверждал или, по крайней мере, упомянул, что удар наносил Девоэ, шофер. Он сказал, что в кабинете во время убийства женщины не было, или он просто ничего не говорил ни про какую женщину. Ты позволил ему давать показания и не вытянул ничего про это несоответствие, и даже не намекнул на противоречивые заявления.

— Пользы бы это не принесло, — ответил Мейсон. — Те листы уничтожены, а Грейвс поклялся бы, что он никогда не делал подобных заявлений, или признался, что Фрэнсис Челейн попросила его помочь ей, и он попытался не впутывать ее.

— Чушь, — сказал Неверс.

Мейсон открыл ящик стола и достал бутылку с водкой.

— Пока могу сказать тебе следующее, Харри: если ты мне поможешь, то не пожалеешь об этом.