Майк Эшли - Новые приключения Шерлока Холмса (сборник)

Они шли по длинному нефу. По пути Холмс произнес:

– Вы говорили о каких-то неприятностях с распоясавшимися студентами.

– И они еще зовут себя джентльменами! – фыркнул престарелый смотритель. – Святотатцы, варвары и хулиганы, вот они кто. Дело было в первую неделю семестра. Я тут четверых застукал, они ошивались вокруг картин. У одного был фонарь, и он его поднес к этой голландской штуке. Я испугался, что он ее подпалит. Сами понимаете, сэр, когда я вас увидал на том же месте, сразу все припомнил. Уж простите, что был с вами малость резковат.

– Вполне вас понимаю, – сочувственно отозвался Холмс. – На вас лежит большая ответственность. А что произошло с этими буянами?

– Я позвал Джанкина, это наш старший уборщик, и пару его ребят. Их с лихвой хватило на шайку пьяных сорванцов. Мы вытолкали их вон, записали их имена, и я о них сообщил самому ректору. А что с ними потом сталось, не знаю. Но сюда они уж точно не возвращались.

– А вы не помните ни одного имени?

– Помню-помню, сэр. Все они из Магдалины, а их заправила – достопочтенный Хью Маунтси, сын лорда Хэнли. Уж аристократы-то могли бы получше понимать, что к чему, как вам кажется, сэр?

Они добрались до западной двери, и смотритель придержал ему створку. Холмс поблагодарил его за полученные сведения и вышел наружу, в узкий переулок.

Вернувшись к себе, Шерлок Холмс окончательно перестал притворяться, будто занимается своими учеными штудиями. Загадка исчезнувшего полотна захватила его разум. Он бросился на диван, закурил трубку и стал размышлять над дополнительными сведениями, которые добыл от смотрителя. Судя по всему, “Рождество” предполагалось в определенный день увезти на реставрацию: этот факт позволит руководству колледжа какое-то время скрывать похищение картины. И этот же факт, похоже, обеспечивает ворам великолепное прикрытие. Что же касается повес из Магдален-колледжа, которые так досаждали окружающим, то здесь может тянуться ниточка к более ранним проделкам, совершенным в течение летнего и осеннего семестров.

Ясно, что у этого пестрого собрания украденных оксфордских реликвий есть общие черты. Каждый предмет бережно хранило и лелеяло то учебное заведение, которому он принадлежал. И похищение каждого требовало известной смелости и дерзости. Такой поступок призван был посеять смятение среди владельцев той или иной реликвии, которые именно поэтому едва ли обратились бы в полицию, опасаясь огласки, скандала и всеобщих насмешек.

Но при этом, размышлял Холмс, здесь имеются и неувязки. Украденные вещи весьма разнятся по качеству, значимости и размеру. Похоже, воры не придерживаются какой-то одной линии действий. Чтобы добыть штандарт Ориела, потребовались скалолазные навыки; солнечные часы Магдален-колледжа аккуратно снял со стены некто хорошо владеющий ремеслом каменщика. Лишь ученый, разбирающийся в редких старопечатных изданиях, мог изготовить подделку, которая, пусть и ненадолго, ввела в заблуждение служителей библиотеки Рэдклиффа. Кроме того, можно рассмотреть эти проделки с точки зрения трудности их исполнения и степени риска. С каждой эскападой то и другое возрастает. Ночную вылазку в Ориел-колледж с целью украсть его флаг и похищение картины из Нового колледжа разделяет пропасть. Первая похожа на обычную студенческую шуточку. А второе – серьезное преступление, и его требовалось весьма тщательно подготовить.

И здесь мы невольно подходим к проблеме мотива. Зачем тем, кто это сделал, понадобилась столь причудливая подборка разнородных предметов? Три вещи из украденных не имеют особенной ценности в денежном выражении. Но инкунабула и картина, напротив, являются чрезвычайно дорогими реликвиями, которые можно сбыть лишь через особые подпольные каналы. Холмс отверг мысль о студенческих проделках. Такие проказы обычно не отличаются злостностью, скорее это лишь хвастливые выходки, досадные для окружающих: в подобных случаях молодые люди хотят просто заявить о себе, покрасоваться. Однако эта череда краж – совсем другое дело. Она обернулась смятением и даже страданиями для тех колледжей, которых коснулась. А что, если неизвестные добивались именно этого?

Холмс выбил трубку в камин и сверился с карманными часами. Без нескольких минут два. Самое время нанести еще один визит. Облачившись в легкое пальто и вынув трость из плетеной корзины, стоявшей за дверью гостиной, он вышел и сбежал вниз по каменной лестнице.

После двадцати минут бодрой ходьбы через центр города и по Банбери-роуд он оказался на границе пригородов. Солидные дома здесь стояли на значительном расстоянии друг от друга, обращенные к полям и лугам, что тянулись вниз, к реке Черуэлл. Холмс нашел нужное здание, дойдя почти до самого конца череды домов. Это было крупное строение с двойным фронтоном. К нему вела недлинная аллея, посыпанная гравием. Он дернул за шнурок дверного колокольчика, и появился слуга.