Жорж Сименон - Мегрэ и сумасшедшая

— Во всем и ни в чем. Он более или менее замешан в деле, которое меня мучает.

— Старушка с набережной Межесери?

— Да.

— Странное дело, не так ли? Я знаю только то, что сообщили газеты и радио, но для меня это выглядит довольно таинственно. Ты нашел парня с гитарой?

— Да. Но похоже, что он не замешан в этом деле. И нет никаких видимых причин, по которым ему надо было убрать старую даму…

— Буду держать с тобой связь. Этот Марсель, о котором ты говоришь, не тот ли Длинный Марсель?

— Да.

— Он подрабатывает немного, надувая баб, нет? Он часто приезжал на побережье и каждый раз находил себе какую-нибудь дамочку.

— Спасибо тебе. До скорого. Почти тут же зазвонил телефон.

— Комиссар Мегрэ?

— Да.

— Это Анжела Луте. Прежде всего хочу вам сказать, что вышвырнула этого бродягу за дверь.

— Я знаю.

— Поверьте, это не в моих правилах, и я больше не дам себя обмануть.

— В чем он провинился?

— В том, что живет за счет женщин и что полдня лежит в постели, которая ему даже не принадлежит. Он не хотел уходить. Пришлось дать ему денег, чтобы ушел.

— Знаю.

— Он этим хвастался?

— Конечно. Он, кстати, называл вас жандармом.

— Я также хотела вам сообщить, что похороны состоятся завтра в десять утра. Тело привезут сегодня на набережную Межесери.

— Будет ли панихида?

— Да, в Нотр-Дам де Блан Манто. Вы еще ничего не нашли?

— Нет.

— У вас есть адрес моего сына?

— Он мне его дал.

— Мне хотелось бы его предупредить. Может быть, несмотря на все, он захочет участвовать в похоронах своей двоюродной бабки.

— Он живет в гостинице на улице Муфтар.

— Благодарю вас.

Мегрэ знал нетерпеливость судебных следователей, поэтому вскоре прошел через внутреннюю дверь в ту часть здания, где помещался суд.

В коридоре, по обеим сторонам которого находились кабинеты судебных чиновников, почти все скамейки были заняты посетителями, свидетелями и обвиняемыми. Некоторые сидели в наручниках и под надзором полицейских.

Судья Либо был один с секретарем.

— Ну, господин комиссар? Как идет следствие? Он говорил довольным голосом, потирая руки.

— Я хотел дать вам поработать спокойно. Вы уже пришли к какому-нибудь результату?

— Ни к какому.

— Нет подозреваемых?

— По-настоящему — нет. И ни одного следа, кроме того, что старуха застала убийцу, когда он что-то искал.

— Деньги?

— Не думаю.

— Драгоценности?

— За то, что она имела, он много бы не получил.

— Маньяк?

— Не думаю. Зачем маньяку выбирать именно ее квартиру? И зачем ходить туда несколько раз, после чего совершить преступление?

— Какая-нибудь семейная история? Наследник, которому очень не терпелось?

— Возможно, но не очень правдоподобно. Единственная наследница — ее племянница. Она массажистка и неплохо зарабатывает.

— Вы выглядите усталым. Мегрэ с трудом улыбнулся.

— Прошу извинить. Это полоса неудач. Похороны состоятся завтра.

— Вы пойдете?

— Да. Это мое старое правило. Так не один раз я выходил на след.

На обед он вернулся домой; госпожа Мегрэ, видя его хмурое лицо, не задавала вопросов. Ходила почти на цыпочках и готовила жаркое со щавелем, одно из любимых блюд Мегрэ.

Когда он опять оказался на набережной Орфевр, Лапуэнт постучал в дверь кабинета.

— Извините, шеф. Что мне делать?

— Ничего. Что хочешь. Если у тебя есть какая-нибудь мысль…

— Мне хочется сходить еще раз к торговцу птицами. Он видит людей, входящих и выходящих из дома. Мой вопрос может ему о чем-нибудь напомнить.

— Как хочешь.

Мегрэ не выносил состояния, в котором он был сейчас: полное отсутствие энергии и воображения. Одни и те же мысли назойливо возвращались, но никуда не вели.

Прежде всего, старуха не была сумасшедшей.

Почему она кружила по набережной Орфевр, прежде чем решилась обратиться в полицию? Может быть, подозревала кого-нибудь?

Она понимала, что никто не поверит в историю о том, как предметы меняют свои места.

А все-таки это была правда. На самом деле ее квартира многократно обыскивалась.

Искали… что?

Не деньги, как он сказал судебному следователю. И не драгоценности.

Это было что-то важное, если таинственный гость, застигнутый на месте преступления, убил старую даму.

Нашел ли он в конце концов то, что искал? Выходил ли со своей добычей в тот момент, когда она неожиданно вернулась?

Что такого ценного могла иметь скромно живущая вдова, ради чего стоило лишать ее жизни?

Мегрэ чертил какие-то каракули на листке бумаги и внезапно заметил, что его рисунок напоминает старую даму.