Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

— Несмотря ни на что, мы вам очень признательны — ведь вы это знаете?

— Да, — сказал Морс почти искренне.

В час с четвертью пришел Льюис в приподнятом настроении, который положил на стол перед Морсом четыре страницы показаний.

— Может быть, найдете несколько грамматических ошибок там сям, сэр, но в целом это поистине литературное произведение; думаю, вы с этим согласитесь.

Морс взял показания и просмотрел последнюю страницу:

…нормальным образом, но возникли трудности, и в ноябре я потерял работу, а я был единственным в группе с женой и четырьмя детьми, о которых надо было заботиться. Я получал социальное пособие, но дела шли все хуже, и тогда появилось это предложение. Требовалось только сделать то, что он мне сказал, и это было совсем не трудно. У меня действительно не было выбора, так как я сильно нуждался в деньгах, а не потому, что хотел сделать что-то плохое. Я знаю о том, что произошло, поскольку прочел в « Оксфорд мейл », но когда я соглашался, я просто делал то, что мне сказали, и тогда я не знал для чего все это. Я очень сожалею обо всем. Пожалуйста, отметьте, что я все рассказал, потому что люблю жену и своих детей.

Продиктовано сержантом Льюисом, Отдел расследования уголовных преступлений, Кидлингтон, показания мистера Уинстона Гранта, рабочего (безработного), проживающего на Роуз-Хилл-Гарденс 29, в Роуз-Хилл, Оксфорд, 8 января.

— Ну, есть кое-какие ошибки, — пробормотал Морс.

— Будем здесь его держать? — спросил Белл.

— Он ваш, — сказал Морс.

— А обвинение — официально?

— «Соучастие в убийстве», предполагаю — но я не юрист.

— «Участие в убийстве», может быть? — предложил Льюис, который в последний раз выглядел таким счастливым, когда его старшая дочь впервые сообщила ему, что беременна.

Вернувшись в Управление в Кидлингтоне, Морс уселся в старое кресло из черной кожи, при этом он выглядел (по крайней мере, в ту минуту) спокойным и расслабленным. Мужчина, арестованный в Гатвике около двух часов назад, был уже на пути в Оксфорд и должен был прибыть (как узнал Морс) примерно через пятнадцать минут. Еще было время насладиться удовольствием.

Льюис и сам знал, что точно случилось в Новогоднюю ночь в Пристройке 3; знал, также, что убийца Тома Баумана не ступал в главную часть отеля и не маскировался в какую бы то ни было одежду. Но что касается способа, которым Морс дошел до истины, тут он чувствовал себя смущенным, как маленький мальчик, впервые попавший на представление фокусника.

— Что точно заставило вас додуматься до этого, сэр?

— Основным было то, что убийца всеми силами пытался убедить нас в том, что преступление было совершено насколько возможно позже: после полуночи. Но, как вы правильно отметили, Льюис, не имело никакого смысла делать что-либо подобное, если убийца пробыл все это время в отеле с примерно восьми часов вечера до часа пополуночи. Но это имело смысл, если поздно вечером он не был там, и если на это время у него имелось алиби !

— Но, сэр…

— В данном случае мы имели три улики, которые должны были указать нам путь к истине намного раньше. Каждая из них, сама по себе, это нечто совершенно банальное, но взятые вместе — это… Первую важную улику мы получили уже от Сары Джонстон — единственной по-настоящему ценной и помогшей нам чем-то свидетельницей в этом деле — и это было следующее: мужчина, назвавшийся «мистером Баллардом», в тот вечер ничего не ел! Вторая существенная улика — тоже предложенная нашему вниманию, между прочим, мисс Джонстон — это тот факт, что «мистер Баллард» оставлял пятна на всем, до чего дотрагивался в тот вечер! А теперь мы подошли к третьей важной улике — самой простой из всех — что так и лезла в глаза с самого начала. Она настолько очевидна, что никто из нас — никто! — не обратил на нее ни малейшего внимания: это факт, что мужчина, назвавшийся «мистером Баллардом», получил приз за лучший маскарадный костюм!

Понимаете, Льюис, на каждую из этих улик можно посмотреть с двух сторон — сложной и простой. И до сих пор мы смотрели на них неправильно, мы рассматривали их сложным образом.

— Понимаю, — сказал Льюис, который ничего не понимал.

— Возьмем, например, еду, — продолжил Морс. — С ней у нас возникли затруднения, не так ли? Я очень внимательно прочел то, что написал добрый старый Макс относительно содержимого его кишечника. А вы, Льюис, были очень довольны, когда мисс Джонстон вспомнила, как кто-то звонил, чтобы узнать про меню. Почему кто-то звонит, чтобы проверить, нет ли способа избавиться от неизбежной новогодней индейки? И знаете, что мы не сделали, охваченные эйфорией, Льюис? Мы не задали себе один совсем простой вопрос: если наш человек не попробовал ничего из первых двух блюд, не логично ли предположить, что он проголодался ? И даже если ему было сказано прятать пищу в специальную торбу, человек мог бы поддаться искушению при следующем блюде — особенно при виде сочных свиных отбивных. Так что Льюис — подумайте только просто! — почему он не попробовал пару кусочков?