Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

В комнате для допросов первым начал задавать вопросы Льюис.

— Ваше полное имя Эдвард Уилкинс?

— Эдвард Джеймс Уилкинс.

— Дата рождения?

— Двадцатое сентября 1951 года.

— Место рождения?

— Даймонд-Клоуз 17.

— Дом, в котором вы живете сейчас?

— Моя мать жила в нем.

— В какую школу вы ходили?

— Сначала в начальную школу на Хобсон-Роуд.

— А потом?

— В мужскую гимназию в Оксфорде.

— Вы успешно сдали приемные экзамены?

— Да.

— Когда закончили?

— В 1967 году.

— И получили аттестат?

— Да, я сдавал экзамены по математике, физике и техническому черчению.

— Вы не сдавали экзамен по английской литературе?

— Сдавал, но не преуспел.

— Вы читали что-нибудь Мильтона? — вмешался Морс.

— Да, читал «Комус».

— Что вы делали после окончания гимназии? (Льюис продолжил задавать вопросы.)

— Я начал обучаться на металлургическом заводе в Джерико.

— А после?

— Я не окончил. Проучился полтора года, а потом мне предложили очень хорошую работу в «Маккензи Констракшн».

— И все еще работаете там?

— Да.

— По какой точно специальности?

— Я крановщик.

— Хотите сказать, что сидите наверху в кабине и перемещаете товары по объекту?

— Можно и так сказать.

— Эта компания — «Маккензи Констракшн» — делала ремонт крыши здания Экзаменационной Палаты в Оксфорде в прошлом году, не так ли?

— Да. С апреля по сентябрь.

— И все это время вы там работали?

— Да.

— Ну, вероятно, с перерывом ?

— Простите?

— Разве вы не отдыхали летом?

— Ах, да. Извините. У меня был отпуск около двух недель.

— Когда это было?

— В конце июля.

— Куда ездили?

— На север.

— Куда точно?

— В район Озер.

— А там где были точно?

— В Деруэнт-Уотере.

— Посылали оттуда какие-нибудь открытки?

— Да, несколько.

— Кому-нибудь из приятелей сюда, в Оксфорд?

— Кому же еще?

— Не знаю, мистер Уилкинс. Если бы знал, я бы вас не спрашивал, не так ли?

Это был первый напряженный момент в допросе и Льюис (как учил его Морс) подождал, пока подозреваемый успокоится, и ничего не сказал; на какое-то время в пустой и довольно холодной комнате в задней части полицейского управления в Кидлингтоне повисла тишина.

У двери стоял сержант Филлипс, который не присутствовал при начале допроса, и поэтому смотрел на происходящее, не все понимая. Долгое молчание (как считал Филлипс) угнетало Уилкинса, он дважды рылся в карманах брюк в поисках успокоительной сигареты; но теперь он вроде бы сумел взять себя в руки. Это был худощавый, светловолосый, приятно выражающийся мужчина, который (как считал Филлипс) не походил на человека, способного проявлять убийственную жестокость. Вопреки этому, Филлипс сознавал, что двое его коллег, которые вели это расследование, были весьма опытны, поэтому он слушал вопросы Льюиса с глубоким благоговением.

— Когда вы впервые встретились с миссис Маргарет Бауман?

— Вы знаете об этом?

— Да.

— Я познакомился с ней, когда работал в Экзаменационной Палате. Мы вместе ходили в столовую, и там я встретил ее впервые.

— Когда вы впервые встретились с ней во внерабочее время?

— Она посещала вечерние курсы, и после них мы заходили куда-нибудь выпить.

— А после этого стали водить ее к себе домой?

— Да.

— И занимались любовью?

— Да.

— А потом вы ей надоели, и она захотела разорвать вашу связь — так, мистер Уилкинс?

— Это не правда.

— Вы любили ее?

— Да.

— И все еще любите?

— Да.

— А она вас любила? (Морс был доволен умело выстроенным допросом.)

— Я ведь ее не принуждал, не так ли? (Впервые Уилкинс проявил легкую неуверенность — и некоторую грубость.)

— Вы написали это? — Луис подал ему копию письма, найденного в пиджаке мистера Баумана.

— Да, это я его написал, — сказал Уилкинс.

— И вопреки этому утверждаете, что не принуждали ее ни в малейшей степени?

— Просто я хотел увидеть ее снова, и это все.

— Чтобы снова заниматься любовью, вы это имели в виду?

— Нет, не совсем это.

— Вы виделись в тот день — на Саут-Парейд?

— Да.

— И отвезли ее к себе?

— Да.

— Кто-нибудь следил за вами — на машине?

— Что вы хотите сказать?

— Мистер Бауман знал о вас — мы нашли копию вашего письма в одной из его курток.

Уилкинс покачал головой, как бы сожалея.

— Я не знал, честное слово, не знал. Я всегда говорил Маргарет, чтобы ни произошло, я никогда не захочу ранить кого-нибудь.