Адриан Дойл: Загадка в Хайгейте

— Мистер Холмс! — напряженно прошептал Лестрейд. — Вот он!

Мы явственно услышали, как хлопнула входная дверь. На дорожку внезапно вышел солидный джентльмен в глянцевитой шляпе и теплом пальто — и на лице джентльмена столь откровенно выделялись пышные усы, что можно было не сомневаться: этой есть мистер Джеймс Кэбплеже, направляющийся в свою контору.

— Мистер Холмс! — пробормотал Лестрейд. — Он без зонтика!

Можно было подумать, что слова Лестрейда мгновенно проникли в сознание мистера Кэбплеже. Торговец алмазами внезапно застыл на месте. Затем, нервно дернув головой, взглянул на небо. Издав бессвязный крик, пронзивший холодом мое сердце, мистер Кэбплеже со всех ног бросился обратно в дом.

Снова хлопнула входная дверь. Явно удивленный молочник, оглядываясь назад и что-то неразборчиво бормоча, вышел из-под готической арки и полез на сиденье фургона.

— Я все понял, — заявил Лестрейд, щелкая пальцами. — Они думают, что смогут провести меня, но ничего у них не выйдет. Мистер Холмс, я обязан задержать этого молочника!

— Святые небеса, зачем вам молочник?!

— Они с мистером Кэбплеже оказались совсем рядом там, у входа. Я это видел! Мистер Кэбплеже вполне мог передать украденные бриллианты своему сообщнику — молочнику!

— Но, дорогой Лестрейд…

Однако сыщик Скотленд-Ярда не стал слушать. Когда фургон, погромыхивая, подъехал к воротам, у которых стоял Лестрейд, сыщик поспешно шагнул вперед и поднял руку, так что молочник был вынужден натянуть вожжи и остановить неторопливо плетущуюся лошадь.

— А я ведь видел вас прежде, — угрожающе прорычал Лестрейд. — Ну-ка, слушайте внимательно: я офицер полиции. Вас ведь зовут Ганнибал Трогмортон, он же Феликс Портес?

Молочник разинул рот, и его длинное, чисто выбритое лицо от изумления стало еще длиннее.

— Вообще-то я Альф Петерс, — с жаром возразил он, — и вот тут у меня есть карточка торгового агента, и с фотографией, и вот подпись хозяина есть! Или вы решили, что я губернатор Сесил Роудс?

— Придержи язычок, приятель, или тебе плохо придется! А ну, слезай вниз! Да-да, вот именно, спускайся! — Тут Лестрейд повернулся к двум подошедшим полицейским. — Бертой! Мердок! Обыскать молочника!

Альф Петерс попытался выразить протест, когда констебли принялись за него. Он был довольно тощим, хотя и приличного роста, но, несмотря на худобу, неплохо умел драться, и констеблям пришлось хорошо постараться, чтобы произвести обыск. Но они ничего не нашли.

— Так, значит, бриллианты в одном из молочных бидонов! Ну, у нас нет времени на изысканные методы. Выливайте молоко на землю!

Выражения, произнесенные разъяренным молочником, привести здесь нет ни малейшей возможности.

— Как, и тут ничего? — удивился Лестрейд. — Ну, он мог просто проглотить алмазы. Не отвезти ли нам его в ближайший полицейский участок?

— Ох, ну и дела! — завопил Альф Петерс. — Он, похоже, не в своем уме! Его дурацкая башка повредилась! Почему бы ему не взять какой-нибудь топор и не разломать этот идиотский фургон?!

И тут наконец послышался властный, уверенный голос Холмса:

— Лестрейд! Будьте так любезны, оставьте Петерса в покое. Во-первых, едва ли он мог проглотить двадцать шесть алмазов. Во-вторых, если бы мистер Кэбплеже захотел передать камни своему сообщнику, то почему бы он не мог сделать этого ночью в четверг, когда он тайком беседовал с кем-то у окна первого этажа? Все его поведение, если верить его жене, давно стало иррациональным и непонятным — как и его обращение с зонтом. Если не…

Шерлок Холмс умолк, и на его лице отразилось мрачное раздумье, он нахмурился и спрятал руки под плащ. Затем, взглянув сначала на вход для прислуги, а затем на парадную дверь дома, Холмс резко вскинул голову. Несмотря на всю холодность натуры, Холмс не удержался от восклицания. Еще мгновение он стоял неподвижно, и его высокая, худощавая фигура вырисовывалась на фоне светлеющего неба.

— Бога ради, Лестрейд! — воскликнул он вдруг. — Мистер Кэбплеже что-то слишком долго не возвращается со своим зонтом!

— Что-что, мистер Холмс?

— Я, пожалуй, осмелюсь высказать маленькое пророчество. Я осмелюсь заявить, что мистер Кэбплеже исчез, что его нет в доме.

— Но он просто не мог исчезнуть из дома! — закричал Лестрейд.

— Могу я спросить: почему?

— Да потому, что я расставил вокруг полицейских на тот случай, если он вздумает улизнуть. Каждое окно, каждая дверь под наблюдением! Да ни одно существо крупнее крысы не может проскочить незамеченным!