Адриан Дойл: Загадка в Хайгейте

— Зонт! — пробормотал Холмс. — Зонт! Простите, мадам, что перебил вас, но мне бы хотелось узнать чуть больше о характере вашего мужа.

— Они делают его похожим на констебля.

— Простите?..

— Это я об усах.

— Но… ваш муж любит выпить? Интересуется другими женщинами? Играет? Ограничивает вас в деньгах? Как, ничего подобного?

Я полагаю, сэр, — надменно произнесла миссис Кэбплеже, — что вам хотелось бы знать лишь то, что относится к делу? А уж объяснять факты — ваша задача. Я хочу услышать разъяснения. И скажу вам, удовлетворят ли они меня. Но было бы куда более прилично с вашей стороны, если бы вы позволили мне просто изложить эти самые факты.

Холмс поджал губы.

— Прошу вас!

— Мой муж — старший партнер фирмы «Кэбплеже и Браун», это торговля алмазами на Хэттон-Гарден. За все пятнадцать лет нашего брака — ух!.. пятнадцать!.. — мы редко разлучались больше чем на две недели, если не считать последнего и весьма неприятного случая.

— Последний случай?..

— Да, сэр. Лишь вчера днем Джеймс вернулся домой из почти шестимесячной деловой поездки в Амстердам и Париж, и он все также носится со своим зонтом, как и до отъезда. Впрочем, сейчас он еще сильнее обожает зонт, чем весь последний год.

Шерлок Холмс, сидевший расслабленно, вытянув ноги и сложив вместе кончики пальцев, слегка шевельнулся.

— Последний год? — требовательно спросил он. — Но вы же сказали, что прошло уже два с половиной года с тех пор, как мистер Кэбплеже купил этот зонт. Должен ли я понять это так, что его… его обожание зонта началось лишь год назад?

— Вы должны понимать это именно так.

— В таком случае это наводит на размышления. Это наводит на серьезные размышления! — Мой друг задумался. — Но из-за чего? Мы… да-да, Уотсон? В чем дело? Вы, кажется, проявляете нетерпение.

Я не слишком часто отваживался высказывать свои собственные предположения без просьбы Шерлока Холмса, но тут я просто не в состоянии был утерпеть.

— Холмс, — воскликнул я, — в самом ли деле проблема так сложна? Имеется зонт, у него есть изогнутая ручка, и не исключено, что она довольно толстая. А в пустой ручке или, может быть, в какой-то другой части зонтика было бы совсем нетрудно спрятать бриллианты или какие-то иные ценности.

Наша гостья едва удостоила меня взглядом.

— Неужели вы воображаете, что я настолько глупа, что явилась бы к вам, мистер Холмс, будь ответ столь очевиден?

— Вы уверены, что подобное объяснение не подходит? — быстро спросил Холмс.

— Совершенно уверена. У меня достаточно острый ум, мистер Холмс, — заявила леди, чей профиль, надо заметить, тоже был более чем острым. — Позвольте проиллюстрировать. Много лет я руководила салоном красоты мадам Дюбарри на Бонд-стрит. Почему, как вы думаете, я решилась принять такое нелепое имя, как Кэбплеже, которое вызывает приступ веселья у любого дурака?

— И почему же, мадам?

— Клиенты — или возможные клиенты, — конечно, таращат глаза, слыша подобное, но… они не забудут такую фамилию!

— Да-да, припоминаю, я как-то видел вывеску… Но вы говорили о зонте?

— Около восьми месяцев назад как-то ночью, когда муж крепко спал, я потихоньку вошла в его спальню, взяла зонтик из-под его кровати и снесла его вниз, к мастеру.

— К мастеру?

— Да, это был один неотесанный малый с фабрики зонтов, которого я специально для этого вызвала к нам, в Хайгейт, на виллу «Счастье». Этот тип разобрал и снова собрал зонтик так искусно, что моему мужу и в голову не пришло, что кто-то исследовал его игрушку. Внутри ничего не было, нет и не может быть. Это просто драный зонт, и все.

— Тем не менее, мадам, он может придавать такое большое значение зонту просто потому, что считает его чем-то вроде счастливого амулета.

— Напротив, мистер Холмс, мой муж ненавидит его! Я не раз слышала от Джеймса: «Миссис Кэбплеже, этот зонтик меня убьет… но я не должен оставлять его!»

— Хм-м… И он никогда ничего не объяснял?

— Нет. И оставьте мысль, что он держит зонт в качестве счастливого талисмана, это не так. Потому что иначе он не вопил бы от страха, забыв зонт хоть на несколько мгновений дома или в конторе. Если вы не совсем глупы, мистер Холмс, вы уже составили какое-то мнение… Но я вижу, что дело вам не по силам.

Холмс побледнел от злости и обиды.

— Это весьма забавная несложная задачка, — сказал он. — Но в то же время не вижу, что я мог бы предпринять. До сих пор я не слышал ничего, что указывало бы на то, что ваш муж — преступник или хотя бы просто порочный человек.