Рекс Стаут - И быть подлецом

– С каких пор вы возглавляете полицию?

Большой руководитель всегда должен поступать именно так – брал быка за рога.

Вульф, отвязавшись от Саварезе, подошел к своему креслу и устроился в нем. Я думаю, что, когда он двигается, внимание людей приковано к нему не только из-за его габаритов, которые безусловно впечатляющи, но также из-за манер. В человеке возникает сразу настороженность и удивление. М ожидают, что он будет неуклюжим и неповоротливым, но это не так. Не успевает человек оглянуться, как Вульф уж сидит в своем кресле, и в нем нет ничего неуклюжего. Все его движения точны, скоординированы и полны значения.

Он посмотрел на часы, которые показывали без двадцати двенадцать, и обратился к присутствующим:

– Уже поздно, не правда ли? Затем он ответил президенту «Хай спота» .

– Давайте не будем устраивать перебранку, мистер Андерсон. Вас ведь не тащили сюда силой, не так ли? Вас привели сюда озабоченность или любопытство. В любом случае вы не уйдете, пока не услышите то, что я должен сказать. Поэтому почему бы вам не сесть и не послушать? Если вам хочется быть сварливым, подождите, пока вы не узнаете, о чем надо препираться. Так будет лучше.

Вульф посмотрел на остальных.

– Впрочем, я все же отвечу на вопрос мистера Андерсона, несмотря на то что он носил явно риторический характер. Я далек от того, чтобы руководить полицейским управлением. Не знаю, что вам сказали, когда просили прийти сюда, но, наверное, вы знаете, что мои слова не подкреплены официальной властью, поскольку я ее не имею. Мистер Крамер. Правильно, мистер Крамер?

Инспектор, сидевший в углу дивана, кивнул:

– Они это понимают.

– Хорошо. В таком случае вопрос мистера Андерсона был не столько риторическим, сколько глупым. Я должен…

– У меня вопрос, – раздался резкий голос.

– Да, мистер Медоуз. Задавайте.

– Если все это неофициально, что случится с записями, которые делает Гудвин?

– Это зависит от того, чем окончится наша встреча. Они могут так и не покинуть этого дома и окончат свою жизнь в папке в шкафу. Не исключено, что они будут расшифрованы и предоставлены в суд в качестве свидетельства.

Советую вам сесть, мистер Саварезе. Мне удобнее, когда все сидят.

Вульф переместил свой центр тяжести. Первые десять минут, которые он проводит в кресле, он всегда двигается, чтобы устроиться поудобнее.

– Надо признать, что я нахожусь в очень уязвимой позиции – слегка раздраженно сказал он. – Я сказал мистеру Крамеру, что, когда он покинет этот кабинет, то захватит с собой убийцу. Но хотя я знаю, кто убийца, ни у меня, ни у кого-нибудь другого нет ни малейших доказательств. Тем не менее…

– Подождите минуту, – прорычал Крамер.

Вульф покачал готовой.

– Очень важно, мистер Крамер, чтобы все было неофициально. До тех пор пока я не дойду до определенной точки, если я когда-нибудь до нее дойду.

Поэтому прошу вас вообще ничего не говорить. – Вульф посмотрел в другую сторону. – Я думаю, будет лучше всего, если я Объясню, как я установил личность убийцы. Кстати, здесь есть один интересный момент. Хотя я был близок к догадке, окончательно мне все стало ясно только два часа назад, когда мистер Гудвин сообщил мне, что взамен «Хай спота» на место спонсора претендовало шестнадцать кандидатов. Это развеяло все сомнения.

– Прошу вас – выпалил Нэт Трауб. – Давайте оставим интересные моменты и перейдем к делу. – Вам следует быть терпеливым, сэр, – неодобрительно Сказал ему Вульф. – Я не только докладываю, я выполняю работу. Будет ли убийца арестован, предстанет ли он перед судом и получит ли он по заслугам – все это зависит от того, как я проделаю эту работу. Нет никаких доказательств, и, если сейчас, сегодня вечером, я из вас их не вытяну, возможно, их вообще никогда не будет. В течение расследования и для меня, и для полиции проблема заключалась в том, по не существовало никаких прямых улик. Когда идет охота за убийцей, столь хорошо замаскированным, как этот, необходимо для начала расчистить путь от всех неопределенностей.

Но это очень сложно сделать, если не ясно, в каком направлении двигаться.

На сей раз не было никаких прямых указаний на такое направление, и, честно говоря, я начал Сомневаться. появятся ли они. Я сомневался до вчерашнего утра, когда этот кабинет посетили мистер Андерсон и мистер Оуэн. Они указали мне направление.

– Вы лжец, – заявил Андерсон.

– Знаете что, – Вульф поднял ладонь, – когда-нибудь, сэр, вы попадете не на тот поезд, поскольку попытаетесь сесть в свой до того, как он пришел. Как вы можете знать, лгу я или нет, когда понятия не имеете, что я хочу сказать. Вы пришли сюда, дали мне чек на полную сумму моего гонорара и сказали, что больше не являетесь моим нанимателем. Вы также сказали, что не являетесь больше спонсором программы мисс Фрейзер. В качестве причины такого шага вы сослались на то, что не можете допустить, чтобы общественное мнение ассоциировало ваш продукт с шантажом, потому что шантаж – это грязно и вызывает у людей отрыжку, а здесь не обошлось без шантажа. Я правильно излагаю?