Рекс Стаут - Смерть хлыща

— Прошу прощения, — перебил Вуди. — Можете воспользоваться моей ванной и душем с горячей водой. Сочту за честь. Вы же знаете, как я рад вас видеть, Арчи.

— И я рад вас видеть, Вуди, — улыбнулся я. Потом снова повернулся к Вулфу. — Хорошо, я вернусь позже. Часов в девять?

Вулф кинул взгляд на настенные часы. Как у себя дома.

— Я жду звонков. И сам должен позвонить, В девять-десять, как тебе удобно. Или мистер Степанян отвезет меня; он сам любезно предложил это. А ты прими ванну, поешь и ложись спать.

— Гениальная мысль, — сказал я. — Мне бы это в голову не пришло. Ладно, до завтра. Спокойной ночи, Вуди.

— А Вулф с нами не едет? — осведомилась Лили, когда я открыл дверцу «доджа».

Ответил я только после того, как отъехал.

— В один прекрасный день, — сказал я, — я изжарю его в масле с чесноком. Он, видите ли, ждет звонков. Предложил мне принять ванну, поесть и отправляться спать. Одно из двух: либо он затеял что-то такое, что рассчитывает провернуть без моей помощи, либо это один из его выкрутасов. Послушай. Ты видишь, в каком я состоянии. Отмокая в горячей ванне, я даже не стану строить планов на завтра, я буду ломать голову над тем, что происходит с Вулфом. Пожалуйста, не обращай на меня внимания. Будь у нас в коттедже собака, которая с радостным лаем выскочила бы мне Навстречу, я бы пнул ее ногой.

Добрую милю Лили молчала. Потом сказала.

— Схожу к Фарнэму — он одолжит мне собаку.

— Прекрасно. Валяй.

В следующий раз она раскрыла рот, когда мы уже подъезжали:

— Но от еды ты, надеюсь, не откажешься?

— Нет, конечно. Я умираю от голода.

У нас было заведено, что по вечерам тот, кто пользовался машиной последним, берет ключ от замка зажигания с собой и кладет его на условное место в гостиной, тогда как днем ключ просто оставляют в замке. Так вот, я забрал ключ с собой, чтобы показать Лили, что на сегодня я завязал. Если Вуди передумает отвозить Вулфа, пусть разжиревший чревоугодник топает пешком.

Я поел. Чистенький, как только что выпотрошенная форель, гладко выбритый, причесанный и прилизанный, я сидел на кухне в изящном сером шелковом халате с черными точками поверх белой без точек пижамы. Напротив сидела Лили. Нам подали черепаховый суп, филейчики, отварную картошку, хлеб, масло, молоко, шпинат с грибами и мадерой, белую мускатную дыню и кофе. Дважды заходила Диана и интересовалась не нужно ли нам чего. Мы, поблагодарив, отказывались. Когда Мими наливала нам кофе, Диана зашла в третий раз и спросила, нельзя ли присоединиться к нам. Мы разрешили. Не успев присесть, Диана выпалила, что ей не терпится послушать о моих приключениях в тюрьме и что Уэйду это тоже очень интересно. Она тут же окликнула его, и он пришел.

Тюрьму я расписал в самых мрачных тонах, присовокупив блох, тараканов, крыс и даже пару ящериц. Потом последовали вопросы о том, как мы обнаружили тело Сэма Пикока, а за этим — главный вопрос: кто убил его и за что? В ответ я сказал, что могу только предполагать; что им это куда проще, чем мне, поскольку я сидел в тюрьме. В заключение предложил им сыграть в пинокль. Дружеская партия в пинокль, сказал я, поможет мне отвлечься от тягостных мыслей. Я не добавил, что вынашиваю план мести: если Вулф вернется и застанет меня с самым беспечным видом в гостиной за игрой, словно и не было никакого убийства, это будет для меня вполне приемлемо. Лили явно прочитала мои мысли. Уголок ее губ изогнулся в понимающей улыбке: как ни крутись, голубчик, но я тебя знаю, как облупленного.

Но торжествовать мне не пришлось. В начале двенадцатого мы услышали, как подъехала машина, хлопнула дверца и потом машина отъехала. Тут же в коридоре раздался его топот. Однако шаги, не останавливаясь у двери в гостиной, прогромыхали дальше — Вулф прошел в свою комнату. И это несмотря на то, что он, безусловно, видел нас через освещенное окно.

— Великий Ниро! — усмехнулся Уэйд. — Не обижайтесь, Арчи, я не сомневаюсь в его гениальности, но вот воспитания ему немного недостает. Никто не заставляет его рассказывать нам о своих подвигах, но уж можно было заглянуть сюда и пожелать хозяйке спокойной ночи. И вам. Он хоть знает, что вас выпустили?

Я кивнул.

— Знает. Мы с Лили заезжали к Вуди, а он был там. Следил, как Вуди стряпает какое-то блюдо, рецепт которого турки похитили у армян. Вам сдавать, Диана.

Мое решение пойти и пожелать Вулфу спокойной ночи вовсе не означало, что я поджал хвост. Возможно, Вулф и в самом деле не мог вести себя по-другому при Вуди; так или иначе, я великодушно решил дать ему последний шанс. Поэтому я тихонько прокрался по длинному коридору в своих мокасинах из оленьей кожи, постучал в его дверь и, едва расслышав: «Заходите!», — вошел. Вулф в желтой пижаме сидел в кресле у закрытого окна, поджав босые ноги.