Рекс Стаут - Смерть хлыща

— Значит, он позвонил генеральному прокурору Монтаны и затребовал отчет…

— Нет, но кому-то он позвонил, это как пить дать. — Я смешал напитки в шейкере и принялся его трясти. — Многие люди до сих пор благодарны ему за оказанные услуги и некоторые из них занимают такое положение, что вполне могут набрать номер губернатора или даже президента, не говоря уж о генеральном прокуроре. Вулф позвонил одному из них, а уж тот перезвонил в Хелену. Вулф и не просил об особом одолжении — ему нужен всего лишь отчет о деле. А из отчета станет ясно, что дело против Грива — железобетонное. Возможно, Вулфу уже позвонили, тогда перед ужином он и вовсе утратил аппетит. — Я взглянул на часы. — Он уже за столом. В Нью-Йорке сейчас семь часов тридцать две минуты.

Я разлил коктейль по стаканам. Лили взяла свой стакан и сказала:

— Что ж, твоя догадка неплоха, но ты и сам в ней не уверен. Я тоже. И все же мне кажется, что это может обернуться для нас удачей. — Она приподняла стакан. — За Харвея.

— По-прежнему ставлю десять против одного. И пью за Харвея.

Прими она мое пари, его исход зависел бы от того, считать ли удачей то, что случилось двадцать шесть часов спустя, вечером в среду. А утром и днем я мотался и суетился без какого-либо успеха. За ужином я был мрачнее тучи, а после кофе заявил, что должен написать письмо и слинял в свою комнату. Я и впрямь хотел кое-что написать, но вовсе не письмо. Дойдя до ручки, я решился на то, чего никогда прежде не делал: записать на бумаге все собранные за десять дней факты и попытаться найти хоть какие-то взаимосвязи и противоречия, которых я не заметил прежде. И вот я сидел за столом перед открытым окном, вооружившись блокнотом и карандашами и размышляя, с чего начать, когда услышал шум мотора подъезжающей машины. Расположение моей комнаты не позволяло видеть машину, но я подскочил, как ошпаренный, что лишний раз показывает, в каком состоянии я пребывал. В преплачевном, вы правы. Диана играла на фортепьяно, а Лили стояла перед окном и смотрела наружу. Я присоединился к ней, опознав в остановившемся автомобиле тимбербургское такси. Сумерки уже сгущались, но было видно, как водитель высунул голову и выкрикнул:

— Это дом Лили Роуэн?

Я вышел и сказал, что да. Тогда задняя дверца такси распахнулась и из нее спиной вперед выбрался человек. Широченная спина могла принадлежать лить одному человеку — Ниро Вулфу, а когда он выпрямился и обернулся, то не осталось никаких сомнений, что и лицо тоже его.

— Гора пришла к Магомету, — сказала сзади Лили, и мы заспешили ему навстречу.

Вулф никогда не здоровается за руку с женщиной и редко пожимает руку мужчине, но в столь диких и заброшенных местах привычки меняются, так что, пожав руку мне, Вулф протянул руку Лили со словами:

— Прошу меня извинить. Мне следовало позвонить, Вы, наверное, как и я, терпеть не можете незваных гостей, но я ненавижу телефон, а мне слишком часто приходилось им пользоваться за последние два дня. Но я вас не потревожу. Я должен был повидать мистера Гудвина…

— К гостям, которые проехали две тысячи миль, я снисходительна, — улыбнулась Лили. — Ваши вещи в машине?

— Нет, в Тимбербурге. Точнее рядом с ним. В мотеле «Шейфер». — Он повернулся ко мне. — У меня есть предложение. Этот человек за рулем — сорвиголова, а его машина может в любой миг развалиться. Если здесь есть другая, то я отошлю его прочь, а ты сам отвезешь меня после того, как мы побеседуем.

Я обратился к Лили:

— Насколько ты помнишь, он считает, что любой механизм действует исключительно согласно своим прихотям. Если тебе не понадобится машина…

— Это глупо, — отрезала она и повернулась к Вулфу. — Вы останетесь здесь. Я предоставлю вам комнату с кроватью. После целого дня в самолетах и машинах развалиться можете вы. Арчи попросит шофера привезти ваши вещи, а я покажу вам комнату. В ней есть ванна. Вы уже ужинали?

— Мисс Роуэн, я не могу навязывать…

— Теперь послушайте вы. Вы привыкли, что все зависят от вас. Сейчас роли переменились: вы в моих руках. Я не дам вам свою машину. Вы ужинали?

— Я уже поел, да. Но там надо еще уплатить по счету.

Я пообещал, что займусь счетом, и переговорил с шофером. Тот не пришел в восторг от предложения съездить а мотель за вещами Вулфа и вернуться, но альтернатива — ждать едва ли не до рассвета, пока клиент решит, что пора возвращаться — прельстила его еще меньше. Проводив взглядом отъезжающее такси, я вернулся в дом, прошагал по длинному коридору, увидел, что последняя дверь распахнута, и вошел. Вулф сидел в кресле у окна, опустив голову и закрыв глаза. Лили оставила свет включенным. Я сделал три шага и остановился. Должно быть, кроме Вулфа в данный миг в округе Монро не было больше ни одного человека в жилете. Жилет, естественно, был тех же темно-синих тонов, что и пиджак с брюками. В мотеле Вулф переоделся: манжеты и воротничок желтой рубашки выглядели свежими и отглаженными. Галстук и синяя же фетровая шляпа на столе были чуть потемнее костюма. Плетеное кресло едва вмещало его огромную тушу.