Джон Пристли - Затемнение в Грэтли

— Знаете, о чём я сейчас думал, мистер Хичем? — спросил я только за тем, чтобы облегчить ему начало разговора.

— Нет. Скажите.

— Я думал о том, что при нынешней суматохе на заводах вам, руководителям, очень тяжело приходится. Вы работаете, как негры…

— Некоторые из нас работают по четырнадцать часов в сутки, мистер Нейлэнд, — сказал он с жаром. — Никогда я раньше не бывал в такой переделке, можете мне поверить. И больше всего времени у нас уходит как раз на то, что тормозит и сокращает производство. Это самое обидное… Если бы я начал вам рассказывать… — И он в порыве отчаяния взъерошил редеющий хохолок, который война ещё оставила ему на макушке.

Как я и рассчитывал, лёд был сломан.

— Так вот, мистер Нейлэнд, — начал он, снова пробежав глазами письмо, — нам, конечно, пригодились бы здесь один-два дельных человека, знающих толк в организации труда. Будь у вас хотя бы небольшой опыт инженера-электротехника, я мог бы вам твёрдо обещать место. Но такого опыта у вас нет.

— Нет. Что верно, то верно. — Всё шло как по писаному.

— Лично я считаю, что чисто технический опыт сейчас не так важен, как умение организовать работу в широком масштабе, руководить ею и всё такое, — продолжал Хичем. — А это вы, по-видимому, умеете. Но согласится ли со мной правление, это ещё вопрос.

Я только того и ждал.

— Это не к спеху, мистер Хичем, и я никак не хотел бы вас затруднять. Я прошу только, чтобы вы доложили правлению, кто я такой и какая у меня квалификация. Ну, и замолвили за меня словечко. А я пока поболтаюсь в Грэтли.

Мой ответ явно успокоил его и очень расположил в мою пользу. Я воспользовался этим и попросил у него письмо к директору Белтон-Смитовского авиационного завода, пояснив, что, раз я уже здесь, я хотел бы узнать, не найдётся ли хоть у них работы по моей специальности. Он сразу согласился и тут же продиктовал письмо своей секретарше. Это лишний раз подтвердило то, о чём я неоднократно говорил у нас в отделе: любому человеку, говорящему по-английски, если только он не будет выставлять напоказ Железный крест [4] Железный крест — награда фашистской (немецкой) армии. , достаточно иметь одно рекомендательное письмо сомнительного происхождения, чтобы получить возможность спокойно и свободно высмотреть у нас всё, что ему нужно.

— Я обычно в это время обхожу цеха, — промолвил Хичем, кончив диктовать письмо. — Не хотите ли посмотреть, как мы работаем?

Он очень гордился своим заводом и часа полтора водил меня из цеха в цех, объясняя, что они здесь делают и какие при этом испытывают затруднения. Вокруг все были заняты работой. Странное дело — постоянно приходится читать про такие военные заводы, где у половины людей только и дела, что строить модели самолётов да играть в футбол, а между тем я до сих пор ни разу не видел такого завода. Если эти люди притворяются только для того, чтобы обмануть начальника, то начальнику следовало бы знать, что его обманывают, а иначе какой же он начальник? Во время осмотра завода я был начеку, понимая, что здесь вполне может оказаться кто-нибудь из военной разведки или Особого отдела. И если я с этим человеком уже встречался или работал вместе, он меня, конечно, узнает. Однако ничего такого не произошло.

К концу нашей долгой прогулки по заводу я уже с невольной грустью думал о том, что я всё ещё ловлю шпионов, хотя мог бы заниматься настоящим серьёзным делом на производстве. Мне всегда нравилось руководить честными рабочими, создавать крепко спаянный коллектив. А ничего этого не было в моей нынешней деятельности. Каждый из нас почти всегда действовал в одиночку, слоняясь повсюду, разнюхивая, выслеживая, выслушивая людское враньё. Конечно, и в этой работе есть нечто увлекательное. Но в тот день я этого не ощущал. Как я вам уже говорил, мне была не по душе моя миссия в Грэтли.

Хичем поручил кому-то переписать мои письма, поэтому, обойдя цеха, мы направились через двор к заводской конторе. Но Хичема догнал и остановил один из мастеров, и я пошёл дальше один. Неподалёку от входа в контору я остановился, поджидая директора. Полицейский сержант, разговаривавший с кем-то у ворот, подошёл теперь ко мне. Это был молодой парень, вероятно, недавно произведённый в сержанты и не в меру распорядительный. У него был выступающий вперёд подбородок, который в наших иллюстрированных журналах всегда символизирует сильный характер, ум, стойкость, а в действительной жизни, по моим наблюдениям, является лишь признаком безнадёжной тупости.