Питер Свонсон - Убить лучше по-доброму

Я вышел через низкие двери гостиницы. За полчаса, что я провел в баре, почти стемнело. Я напомнил себе, что сегодня переводят часы, и сумерки наступят раньше. По дороге к машине я взглянул на кладбище. Там не было ни души. В угасающем свете я различил дерево и надгробье; не помешает взглянуть. Я миновал перекресток и отыскал узкий вход на кладбище. На относительно новом темном отполированном граните было написано: «Кладбище Олд-Хилл». Я направился вверх по крутой тропинке к дереву, чьи черные голые ветви вырисовывались на фоне светло-серого неба. Я отыскал надгробие, которое так внимательно рассматривала Лили, и прочитал надпись. Миссис Элизабет Минот, умерла в 1790 году. Вдруг я задумался, на что я вообще надеялся, когда шел сюда? Я провел пальцем по стершейся надписи. Красивое надгробие, с символическим изображением души и предупреждением: «Помни о смерти». Я вздрогнул и встал, хрустнув коленями. Голова кружилась в бледном сумеречном свете. Холодный ветер закружил опавшие листья на вершине холма. Пора возвращаться домой.

На другой стороне холма хрустнула ветка. Я обернулся: Лили Кинтнер стояла в нескольких шагах от меня. Она спрятала руки в широкие карманы куртки и направилась прямо ко мне. Она казалась такой нереальной, словно видение, и я улыбнулся, не зная, что делать. Признаться, что я следил за ней? Или притвориться, что это совпадение?

Она остановилась всего в нескольких дюймах от меня. На мгновение мне показалось, что она поцелует меня, но вместо этого она прошептала:

– Простите меня.

Острая боль вонзилась мне в ребра – я увидел, как ее рука в перчатке воткнула в меня нож и повернула его к сердцу.

С моего места под высохшим каштаном, примыкавшим к кладбищу, я заметила одинокую фигуру на вершине холма. Сумерки стремительно сгущались, но я разглядела, что это детектив Кимбелл. Он нагнулся и стал рассматривать надгробие – то же, которое разглядывала я. Миссис Минот.

Я встряхнула руками, чтобы разогнать кровь, и поздравила себя, как легко мне удалось заманить Кимбелла в безлюдное место, как раз когда стемнело. С минуту я наслаждалась своим успехом, а затем направилась к нему, предварительно оглядевшись – вдруг на кладбище остались посетители. Но никого не оказалось.

Когда между нами оставалось меньше пяти ярдов, я наступила на упавшую ветку, и он обернулся.

В одном кармане у меня был электрошокер, в другом – нож. Я собиралась сначала оглушить его, а затем зарезать, но мое появление настолько изумило его, что я просто подошла к нему вплотную и вонзила нож между ребер под таким углом, чтобы достать до сердца.

Так просто.

Его лицо побледнело, и я почувствовала теплую кровь на руке.

Мы смотрели друг другу в глаза, я слышала биение собственного сердца и едва различила поспешные шаги, глухо стучавшие по тропинке слева от меня.

– Отойди от него и подними руки, – громыхнул женский голос, перекрикивая шум ветра.

Я обернулась и увидела, как высокая темнокожая женщина в тренч-коуте поднимается по тропинке, сжимая пистолет обеими руками. Полы расстегнутого пальто развевались за ее спиной, хлопая на ветру. Я выпустила нож, Кимбелл упал на колени, ударившись о каменную плиту. Я подняла обе руки и отступила назад. Женщина взглянула на Кимбелла, продолжая идти к нам. Она заметила нож, торчащий из его бока, и ускорила шаг, направив пистолет на меня.

– На землю! Живо. Лицом вниз.

Я практически слышала адреналин в ее голосе, и сделала так, как она велела, растянувшись на холодной твердой кладбищенской земле. Я не собиралась драться или убегать. Меня поймали.

– Генри, не двигайся. Оставь нож, понял? – Слова, обращенные к Кимбеллу, прозвучали нежно, заботливо. Я повернула голову, чтобы разглядеть их – женщина быстро набирала номер на мобильном, продолжая целиться в меня. Она позвонила в 911, вызвала скорую «на какое-то чертово кладбище в центре Конкорда, на холме». Она назвалась – детектив Роберта Джеймс из Бостонской полиции – и сообщила диспетчеру, что ранили полицейского. Затем взглянула на детектива Кимбелла: «Выглядит не так уж плохо, главное – не двигайся», потом повернулась ко мне. Я услышала, когда ремень на ее пальто выскользнул из петель. Она уперлась коленом мне в спину и навалилась всем весом. Я почувствовала холодный ствол ее пистолета на своей шее.

– Без глупостей, – сказала она. – Руки за спину.

Я сделала, как она велела, и она туго связала мне запястья ремнем.