Куинн Фосетт - Новые приключения Майкрофта Холмса

– Принесите чай, холодное мясо и горчичный соус.

– Сейчас, сэр, – ответил Тьерс.

– Ах да, Тьерс, вы поедете в лечебницу справляться о курьере?

– Поеду, сэр.

– Вам надо вымыть руки, – сказал Холмс, обращаясь ко мне. – Идите же, будьте умницей. Я буду переодеваться.

Я понимал разницу между советом и приказом и сделал, как мне велели.

Вернувшись в кабинет с чистыми руками, я увидел, что Тьерс уже поставил на стол поднос и принес чайник со свежезаваренным чаем. Я сел и хотел налить себе чаю, но тут раздался стук в дверь. В следующее мгновение в комнату вошел Эдмунд Саттон. Его светлые волосы были растрепаны, как у мальчишки, долговязая фигура облачена в пестрый халат.

– Добрый день, – сонно пробормотал он.

– Чаю хотите? – спросил я и, не дожидаясь ответа, стал наливать ему чашку. – Только что заваренный.

– Замечательно. А я бы и не заметил. Как там курьер?

– Его увезли в лечебницу вскоре после того, как вы пошли спать.

Я протянул ему чашку и указал на сливочник.

Он добавил в чай сахар и молоко, уселся на стул, стоявший у секретера, и вперил в стену пустой, невидящий взгляд.

– Он был жив?

– Да. Тьерс ушел справляться о его состоянии, – сообщил я и сделал глоток; чай оказался очень горячим и приятно согревал. – Мы тоже скоро пойдем.

Саттон кивнул:

– А я в обычное время совершу традиционную вылазку в клуб и быстро вернусь обратно. Мне нужно, чтобы Гастингс отвез меня в театр. Не хочу опоздать к началу представления.

– Разумеется. Не представляю, чтобы Холмс отказал в такой просьбе. – Я вздохнул и сделал еще один глоток. – Какой длинный предстоит день!

– Немцы, да?

Саттон уже успел проснуться. Его голубые глаза теперь смотрели осмысленней, а голос звучал громче:

– После спектакля я вернусь сюда, на тот случай, если у мистера Холмса есть для меня работа.

– Отлично, – ответил я, надеясь, что к тому времени окажусь в своей квартире на Керзон-стрит и быстро засну.

Я уже был готов забыть о хороших манерах и стянуть ломтик холодного мяса, но тут в комнату вошел Майкрофт Холмс в полном дипломатическом облачении. Я встал.

– Добрый день, сэр.

– О, сидите, Гатри, сидите, – ответил он. – Церемоний сегодня у нас будет предостаточно.

– Да уж, сэр, – сказал я, снова садясь.

– Добрый день, Саттон, – продолжал Холмс, похлопав своего двойника по плечу. – Боюсь, у вас нынче плотное расписание.

Он подошел к столу и налил себе чаю.

– Немцы, конечно, подадут шнапс, который ударит им в голову. Сэру Камерону такое пришлось бы по душе . Безусловно, они друг друга стоят. – Немного помолчав, он добавил: – Я в отвратительном расположении духа. Прошу прощения у вас обоих за этот приступ злости. Не выношу, когда за мной следят, особенно когда не понимаю, кто именно.

– Ну, когда-нибудь они совершат промах и вы все поймете, – сказал я, надеясь немного подбодрить его, но это не сработало.

– Ума не приложу, как вывести их на чистую воду, – продолжал Холмс. – Это могут быть и люди из Братства, и турки, и немцы, и даже кто-нибудь, о ком я понятия не имею. То, что я оказался у них на прицеле, унизительно само по себе, но они обнаглели до того, что ранили курьера, – это вообще переходит всякие границы!

Он допил чай и налил себе еще; я порадовался тому, что Тьерс взял самый большой чайник.

– Саттон, вам следует быть крайне осторожным. Смотрите в оба и не рискуйте понапрасну.

Саттон обворожительно улыбнулся:

– Не буду. У меня вечером спектакль. – Он подошел к Холмсу и сказал: – Не тревожьтесь за меня. Я буду осторожен, как монашка.

– Только не говорите, что наденете тот костюм, в котором явились сюда, – проворчал Холмс, окончательно успокаиваясь.

– Может, и надену, когда поеду в театр. Если будет время.

Саттон снова налил себе чаю.

– Подумайте хорошенько. Раз на вас охотятся, то после клуба я должен буду избавиться от всякого сходства с вами.

– Вы имеете на это право, – признал Холмс. – Что ж, мне жаль, что я не увижу вас в… в орденах, однако я должен одобрить вашу стратегию.

– Это куда лучше, чем провести вечер с немцами, – сказал Саттон.

– Верно, – опять помрачнев, согласился Холмс и взглянул на меня: – Когда вы будете готовы выходить?

– Через десять минут, если мне разрешат доесть. Через две – если не разрешат, – ответил я, пожирая взглядом тарелку с нарезанным мясом.

– Гатри, мальчик мой, ешьте. Кто знает, когда вам опять представится такая возможность? Ведь с немцами придется держать ухо востро. Среди членов Братства много представителей этой нации. Не стоит быть слишком беспечным, когда обедаешь с ними.