Рори Клементс - Мститель

Шекспир хлопнул Болтфута по плечу.

– Не волнуйся о Джейн. Она в хороших руках и скоро уедет из этого чумного города. Если нам придется покинуть дом в спешке, я оставлю тебе записку. Бог в помощь.

Правда была в том, что Шекспир не особенно надеялся на то, что Элеонора будет найдена, потому что не верил, что она жива, не говоря уже о том, что может находиться здесь, в Англии. Однако пока Шекспиру было выгодно, чтобы все думали, что он занимается этим расследованием, энергично и целенаправленно. Ему был нужен любой повод, чтобы попасть в окружение Эссекса и прилипнуть к нему, словно глина к колесу повозки.

Колокол церкви Святого Магнуса пробил три часа. Срок наказания Фоксли Дэйра почти истек. Шекспир подоспел вовремя: помощник шерифа собирался освободить осужденного. Навоз на лице Дэйра затвердел, образовав вонючую маску, из-за которой он едва походил на человека.

Фоксли попытался встать, но боль в шее и спине оказалась такой сильной, что он вскрикнул и накренился вперед. Шекспир подхватил его, но Дэйр оказался слишком тяжел, и Джону лишь удалось смягчить его падение, после которого Дэйр еще некоторое время лежал, свернувшись калачиком.

Когда толпа зевак рассеялась, из дома, что рядом с церковью, вышла женщина с ведром воды, которой она окатила лицо и голову Дэйра.

– Я всегда выношу им воды, – объяснила она Шекспиру. – Так этим бедолагам легче прийти в себя.

– Еще бы какую-нибудь тряпицу, чтобы очистить ему лицо, госпожа, – попросил Шекспир. – И мази на травах, если у вас таковые найдутся, он сильно обгорел на солнце.

– Ведите его ко мне домой, посмотрим, что можно сделать. Мой супруг был аптекарем, упокой Господь его душу, и у меня осталось множество лечебных примочек.

Шекспир повернулся к помощнику шерифа.

– Он свободен и может идти?

– Да, и посоветуйте ему впредь тщательнее выбирать себе друзей. Я не гусыню имею в виду. Господина Дэйра уже не в первый раз приговаривают к позорному столбу, да и не в последний, если будет якшаться с этими подлыми шлюхами. Судья сказал, что в следующий раз его высекут и отрежут уши.

Час спустя, умывшись, обмазавшись мазями и напившись доброго пива, Фоксли Дэйр наконец пришел в чувства и смог разговаривать. Женщина, которая помогла ему, милостиво позволила им посидеть в своем саду в тени смоковницы, где легкий бриз обдувал им лица.

Фоксли сел за стол, подперев голову руками.

– Я слаб, как пуканье послушника, сэр.

– Пейте, господин Дэйр, только медленно.

– О, у меня все болит и горит, словно в адском пламени. – Фоксли застонал и принялся растирать шею. Он глотнул пива. – Чего нужно милорду Эссексу от такого простого человека, вроде меня, господин Шекспир?

– Вы знакомы с новой супругой вашего брата, Элеонорой, урожденной Уайт, которая отправилась с ним в колонию?

– Да, я дважды с ней встречался. В первый раз – на их свадьбе. Впечатляющее празднование, со свадебным пиром и музыкой, несмотря на то, что Ананий к тому времени уже встал на занудный протестантский путь. Второй раз мы виделись, когда я привел Джона попрощаться с ними перед отплытием из Лондона весной восемьдесят седьмого. Как же жалко они все выглядели, молились, стоя на палубе, и благодарили Господа, отправляясь Бог знает куда. Думаю, теперь они мертвы, я даже попытался объявить их умершими через суд от имени своего племянника. У Анания осталась собственность, которая по праву принадлежит маленькому Джону. Но суды работают медленно, словно земляные черви. Зато, когда нужно приговорить человека к позорному столбу или выпороть его за некий вымышленный проступок, то все делается очень быстро.

– Значит, вы бы узнали Элеонору?

– Ее? Конечно, узнал бы. Она была такой хорошенькой, и, насколько мне известно, Элеонора носила под сердцем дитя, когда они отплывали, я слышал, что тем летом в колонии родилась девочка, которую назвали Вирджинией.

– Что бы вы сказали, если бы я сообщил вам, что недели две тому назад Элеонору Дэйр видели здесь, в Англии, у загона для травли медведей в Саутуарке?

Фоксли попытался рассмеяться, но вместо этого скривился от боли.

– Я бы сказал, что у вас в голове поселился пчелиный рой или вы наелись каких-то грибов, господин Шекспир.

– Вы полагаете, что никто из них не мог вернуться?

– Нет, это невозможно. Но уверен, что Ананий или Элеонора сразу пришли бы ко мне, поскольку мы живем в их собственности рядом с Уормвуд-стрит, где он изготавливал черепицу, а кроме того, они захотели бы повидаться с Джоном.