Георгий Григорьянц - Изумрудный плен

Старик в белой войлочной шапке с золотыми накладками в виде рогов заговорил:

– О, Олег Фомин, наконец-то ты снизошёл до меня. Я бог Энлиль.

Не в силах пошевелиться, Олег открыл рот в изумлении. Невероятно, но язык, на котором «бог» изъяснялся, он понимал. То, что человек в тунике не прост, Фомин понял сразу. Выразительное, даже жестокое и надменное выражение лица. Иссиня-чёрные, умасленные и аккуратно уложенные волнами волосы спадали до плеч, а прямоугольная борода, завитая в трубчатые локоны, имела вплетения из золотых нитей. На шее висели увесистые замысловатые бусы из агата, сердолика и лазурита, а на поясе блестел кинжал, украшенный чеканкой, гравировкой и зернью.

Энлиль смотрел на собеседника и посмеивался:

– Что, никогда не видел богов? Не бойся! Я владыка вселенной, моё слово свято, мои решения нерушимы. Тебя в знак благосклонности сделаю бессмертным. Ведь этого ты хочешь?

Олег покрылся испариной:

– Вы знаете о моей мечте? Но почему я?

– Ты избранный, – отвечало божество. – С этой минуты будешь моим смиренным рабом, единственная цель существования которого служить мне.

– Как-то неожиданно, Энлиль. А в чём моя задача? – спросил Фомин.

– Предстоит кое-что сделать.

Фомин в беспомощном замешательстве нерешительно проговорил:

– А если не получится?

– Ты же не хочешь, чтобы я наслал на землю бедствия – потоп, засуху, эпидемии, или погубил тебя? – издевательски хохотнул старик.

– Конечно, нет! – нервно воскликнул собеседник.

– Я могу тебя и наказать, – строго сказал бог.

Олег вдруг почувствовал головокружение, в глазах полыхнула вспышка, начались галлюцинации и потеря координации. Он закричал:

– Я верю, верю! Прекрати!

Воздействие прекратилось.

– Так-то лучше, – божество, отечески сощурившись, одарило «раба» приветливой улыбкой. – Ха-ха-ха! Он не понял! – Теперь его лицо стало суровым: – Ты попал в изумрудный плен, из которого не сбежать! Я, великий Энлиль, отправлю тебя в разные эпохи на поиск разгадки тайны. Зеленый камень поможет в трудном путешествии. Слушай внимательно! У меня украли Скрижаль судеб. Кто мог это сделать? Подозреваю Энки, но, может, в этом замешаны Инанна, Анзуд, или кто-то ещё. Выясни – кто! Хочу разоблачить предателя в наших рядах. И ещё: найди Скрижаль!

Олег искренне удивился:

– Никогда не слышал про Скрижаль судеб. Что это?

– Отрок, ценнее этой вещи нет ничего на свете. Её владелец полностью контролирует вселенную и судьбы всех людей. Ты сразу узнаешь эту чудесную табличку: на ней печать верховного бога Ану, моего отца.

– А что случится, если Скрижаль не найдется?

– Как что? Возврат к хаосу. Но ты найдешь, ведь так? – снова хохотнул Энлиль. – Кстати, опасайся Инанну.

Олег, объятый трепетом, хотел было еще что-то спросить, но старец со словами: «Камень наделит тебя неиссякаемой энергией. Успехов!» исчез. Как будто с экрана телевизора пропало изображение. Положив изумруд на стол, Олег задумчиво откинулся в кресле. Просидев так долго, наконец оживился, набрал в поисковике ноутбука слово «Энлиль».

В шумерской мифологии Энлиль изображался как божество коварное и злобное. Прозвище «Господин Ветер». В эпосе о Гильгамеше он назван одним из инициаторов Всемирного потопа. Переняв мощь отца бога Ану, возглавляющего сонм богов, Энлиль постарался ослабить его и превзойти.

Олег Борисович, сглотнул слюну, погрузился в дальнейшие исследования. Анзуд – огромная птица божественного происхождения в виде орла с головой львицы – посредник между богами и людьми.

Энки – хитроумный и многомудрый – господин царства мёртвых. Любитель выпить. Жутко завидовал своему брату Энлилю, так как тот владел надземным миром. Именно Энки сотворил людей из глины, создав первого человека Адапа, или Адама. Из-за вражды со старшим братом Энлилем предупредил людей о Всемирном потопе. Его коварство превзошла лишь богиня Инанна.

Инанна – внучка Энлиля и правнучка Ану, покровительница любви и войны. Носила на себе знаки тайной силы – ленты, ожерелья, подвески и прочее.

«Ещё та семейка! – подумал Фомин. – Очевидна параллель с «Книгой Бытия» Библии, но моя тёплая компания действовала в XXVII веке до нашей эры (как раз шумеры только-только изобрели письменность), а Библия написана позже. – Он встал, и на его лице появилась насмешливая ухмылка: – Не на того напали! Раб? Служить, как раб? Да никогда! А Скрижаль судеб мне и самому пригодится».

Когда вечером он отходил ко сну, то изумруд в золотой оправе положил рядом, на прикроватную тумбочку. Заснув, увидел сон.