Дмитрий Безуглый - Миля дьявола

Валентайн, несмотря на свой большой рост и внушительное телосложение, ловко запрыгнул в кэб и велел ехать к Сомерсет-хаусу. Начало строительства этого большого, величественного здания было положено еще в 1549-м году герцогом Сомерсетским, который не успел его завершить, ибо был свергнут и казнен на Тауэрском холме. Сегодня же Сомерсет-хаус, расположенный на южной стороне Стрэнда, с видом на Темзу, к востоку от моста Ватерлоо, представлял собой грандиозное общественное здание, в котором располагались различные правительственные и муниципальные организации. В Северном крыле резиденции находился офис Генерального регистратора Джорджа Грэма и часть архива. Здесь происходила регистрация актов гражданского состояния – рождений, браков и усыновлений, смертей, а также мертворождений. Велся статистический учет и формировался архив таких записей и актов. Главу офиса Аттвуд знал лично. Его старший сын был студентом Лондонского университета и учеником Валентайна, поэтому им изредка приходилось общаться друг с другом, в том числе и на некоторых официальных приемах при дворе Королевы Виктории. Джордж Грэм был рад встрече, и не скрывал своего удивления неожиданным визитом знаменитого ученого. Однако его удивление многократно усилилось, когда он услышал необычную просьбу доктора Аттвуда.

– Право, я в неловком положении, – растерянно произнес Грэм, разводя руки в стороны.

– Отчего же? – Валентайн понимал всю щепетильность положения, однако предпочел делать вид, что не замечает этого.

– Мне одинаково сложно исполнить вашу просьбу и отказать вам. Я попросту не знаю, что и сказать.

– Я буду у вас в огромном долгу, мой друг, – Аттвуд искренне улыбнулся и крепко пожал руку Генеральному регистратору.

Джордж Грэм молча проводил профессора взглядом, пока за ним не закрылась дверь кабинета.

Валентайн, вопреки опасениям маркиза Рэймонда Куинси, направлялся в психиатрическую лечебницу «Олдхэм», которая находилась первая в его списке посещений. Он хотел управиться за день и навестить все приюты для душевнобольных, о чем говорил с Гилмором. Инспектор как и обещал оперативно добыл необходимое для таких случаев разрешение от главного комиссара Столичной полиции подполковника сэра Эдмунда Уолкотта. По пути Аттвуд заехал в гостиницу «Кларидж» за Рихардом фон Крафт-Эбингом, который уже поджидал его в холле на первом этаже.

– У меня дурная весть, мой друг, – с ходу произнес он, следуя за Валентайном к экипажу.

– Полагаю, трудились ночь напролет, – заметил доктор Аттвуд, – и имеете кое-какие соображения относительно нашего дела.

– Так и есть.

– Я вас внимательно слушаю.

Они сели в кэб, который тут же тронулся с места, выезжая на пока еще малолюдную улицу просыпающегося Лондона.

– Наш неизвестный осквернитель на пути к более серьезным преступлениям.

– Думаете, может начать убивать? – поинтересовался Валентайн.

– Именно! Вижу, вы считаете так же.

– Почему вы решили, что он способен на это?

– Потому что он болен, и его болезнь, как любая иная без своевременного вмешательства, прогрессирует. Я довольно долго изучаю такие отклонения как некрофилия и некросадизм. Кропотливо собираю всю возможную информацию и при возможности принимаю самоличное участие в исследовании таких пациентов. Вы знакомы с делом Франсуа Бертрана, сержанта французской армии, насиловавшего трупы?

– Ммм… нет, не припомню.

– Его симптомы крайне схожи с симптомами Адека Келлера, которые я сейчас описываю. Разница лишь в том, что Бертран не убивал.

Аттвуд вопросительно посмотрел на фон Эбинга.

– Он просто не успел перейти к убийствам , потому что был пойман раньше появления такой потребности. Посудите сами: Бертран – замкнутый и нелюдимый ребенок, в поколении есть душевнобольные. Келлер тоже. Бертран часто мастурбирует, воображая сношения с трупами. Келлер тоже. Далее Франсуа выкапывает и истязает трупы животных, занимаясь при этом онанизмом. И Келлер тоже. Бертран переходит в следующую фазу девиации – отлавливает живых собак и собственноручно убивает их. Адек Келлер тоже. Далее.

Рихард, перечисляя эти мерзкие факты, загибал на руке пальцы один за другим. Его глаза возбужденно блестели, как происходит в момент наивысшего увлечения какой-либо темой.

– Бертран решается выкопать человеческий труп. Он рассекает его лопатой. Потом следующее тело, еще и еще. Когда этого становиться мало – он после расчленения очередного женского трупа совокупляется с ним. Чувствуете сходство с животными и мастурбацией в раннем возрасте? Так вот. Адек Келлер совершал нечто подобное. Единственно серьезное отличие – он не расчленял трупы, не изрезал их ножом, не вынимал внутренности. Он просто отрезал голову и уносил ее с собой.