Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

– А что скажут мои подданные? – сокрушался Владислав. – Они будут говорить, что их король не держит своего слова, что он клятвопреступник!

– Победителей не судят, Ваше Величество, – парировал Чезарини. – Если поход закончится успешно, народ быстро позабудет об этом инциденте, а вы тем самым лишь укрепите свои позиции.

Владислав оперся руками на стол и опустил голову.

– Что скажешь ты, Янош? – глухо спросил он. – Какие у нас шансы на победу?

– Я не очень хорошо разбираюсь в законах Божьих, но кое-что понимаю в военном деле, – воевода недружелюбно поглядел на папского легата. – И могу сказать открыто: начинать поход сейчас означает заведомо обрекать нашу армию на верную гибель. У нас нет ни людей, ни снаряжения, ни провианта, мы даже не разработали план действий, а без этого наше войско очень скоро станет пищей для ворон.

– Господь не допустит этого! – восклицал Чезарини, вскидывая руки ладонями вверх. – Он уже явил нам свое благоволение!

– Быть может, Господь предоставит нам людей и оружие? – перебил кардинала Хуньяди.

– Какое кощунство! – вскричал Чезарини. – Следи за тем, что говоришь!

– Я ни у кого не спрашиваю дозволения, что и когда мне говорить! – резко ответил воевода. – Но пока я вижу, что все усилия Рима направлены вовсе не на борьбу с турецкой угрозой, а на преследование несчастных крестьян, что задыхаются под непосильными налогами, которыми их обложила церковь.

Услышав эти слова, папский легат пришел в ярость.

– Напрасно я не доверял слухам о тебе! Теперь-то я вижу, как глубоко гуситская ересь проникла в твою нечестивую душу, – злобно прошипел Чезарини. – Ты, похоже, забыл, что лишь благодаря заступничеству церкви твой отец получил имя и титул, которые позволили ему находиться среди высокородных и благочестивых людей, отношения к которым он никогда не имел!

Глаза Яноша вспыхнули, он уже схватился за рукоять своего меча, но тут вмешался Владислав.

– Довольно! Не хватало еще, чтобы мы поубивали друг друга!

Король подошел к воеводе и положил тому руку на плечо.

– Прошу, держи себя в руках. Помнишь: страсть и гнев – самые худшие советчики.

Янош тяжело дышал, его испепеляющий взгляд все еще был обращен на кардинала, но, похоже, он сумел совладать с собой, и клинок остался в ножнах. Владислав настоял, чтобы Чезарини извинился перед Хуньяди, и когда они пожали друг другу руки, обсуждение продолжилось уже более спокойно.

Как оказалось, кардинал пришел на этот совет не с пустыми руками. И когда стало понятно, что король не склонен поддержать его позицию, он предъявил свой главный аргумент.

– Читай, – приказал Чезарини стоявшему рядом с ним епископу. Тот вытащил из-за пазухи заготовленный лист бумаги и зачитал его содержимое. Это оказалось письмо императора ромеев Иоанна, адресованное лично Владиславу.

В письме говорилось следующее:

«Король Владислав! От имени всех ромеев и от себя лично спешу поздравить вас с блистательными победами, которые вы одержали в последнем походе. Мы восхищаемся стойкостью и мужеством ваших солдат, благодаря которым тысячи христиан обрели долгожданную свободу от гнета турецких захватчиков. Мне отрадно видеть, что впервые за многие десятилетия Европа объединилась под единым знаменем, чтобы положить конец мусульманскому игу.

Вы зажгли освободительный огонь в сердцах целых народов, и с каждым днем он разгорается все сильнее. Теперь и мы, вдохновленные вашим примером, вступили в эту борьбу, и будьте уверены: ромеи скорее умрут, чем позволят нацепить себе рабские ошейники!

Однако до меня дошли тревожные вести о том, что вы решили заключить мировое соглашение с султаном. В таком случае позвольте остеречь вас. Османы пошли на этот шаг вовсе не из миролюбивых побуждений, а лишь потому, что сами истощены до предела и не в силах продолжать войну.

Вспомните, как год назад вы в одиночку бросили вызов турецким ордам. И заставили их в страхе бежать до самого Адрианополя. Сейчас ситуация стала еще более благоприятной. Вся христианская Европа поддерживает вас. В Албании свою героическую борьбу ведет Георгий Скандербег, отвлекая на себя значительные силы турок. На юге Балканского полуострова развернул масштабное наступление мой брат Константин. А теперь к этой войне мне удалось склонить и караманского эмира.

Мало того, в столь тяжелый для империи час султан Мурад посадил на престол своего юного сына, ничего не смыслящего в государственных делах. Вы увидите, что правление этого мальчишки продлится недолго, когда после всех неудач турки услышат о другом, более достойном претенденте на престол. Этот человек долгие годы проживал в Константинополе и готов в любой момент предъявить свои законные права на власть в Османском государстве.