Клэр Уитфилд - Падшие люди

– Так расскажи, Томас. Для начала объясни, где ты пропадаешь.

– Не могу.

– Тогда я требую, чтобы она ушла.

– Ради всего святого! – вскричал он, вскакивая с кресла. И снова затопал по столовой. Потом остановился и со злостью нацелил мне в лицо дрожащий палец. – Ты серьезно считаешь, что миссис Уиггс украла чертову расческу и… положила эту… расческу у самого края лестницы, чтобы столкнуть тебя? Чапмэн, есть куда более легкие способы убийства.

– О? И какие же?

– Сюзанна, ты вообще слышишь, что за бред ты несешь?

– Может, по-твоему, я и бред несу, но это правда.

Мириться с моей несговорчивостью он не желал. Начал разглагольствовать про ту свою «другую работу», про то, как он устает, что сейчас ему это совершенно ни к чему – и снова: ему нельзя отвлекаться, все это пустяки, он не верит. Я спросила, что же так сильно его гнетет. Он заявил, что я все равно не пойму.

– Поверь, лучше тебе не знать. Порой я и сам жалею, что ввязался во все это.

– Это как-то связано с той женщиной на чердаке? – сдуру брякнула я и тут же сообразила, что спровоцировала его. У меня зазвенели нервы. Словно я плеснула ему в лицо ведро холодной воды.

– Что?

– Ты не помнишь, что сказал мне ночью? – улыбнулась я.

– Что… что я тебе сказал?

– Неважно. Уверена, это пустяки. Так ты уволишь ее?

Томас похлопал себя по брюкам и в панике стал озираться по сторонам. Щеки его раскраснелись, от этого казалось, что его бледное потное лицо покрыто пятнами. Взгляд Томаса метался по комнате. Он судорожно пытался вспомнить, куда подевал свой ключ от чердака. В карманах брюк он его не нашел. Думаю, мой муж также вряд ли помнил, что он мочился в штаны.

– Где он? – Томас буравил меня сердитым взглядом.

– Не знаю, – солгала я.

Он остановился передо мной, дыша на меня перегаром. Я отвернулась, но он схватил меня за подбородок, пальцами впиваясь в щеку, и заставил смотреть на него. Увидев шишку у меня на лбу, расхохотался.

– Знатный у тебя бугор, Сюзанна. Итак, где ключ?

Я приблизила к нему свое лицо, нос к носу, и шепотом отчеканила:

– Откуда. Я. Знаю?

– Тупая сука. – Ладонью накрыв мое лицо, он отпихнул меня в кресло и пошел из столовой.

– Так ты уволишь ее или нет? – крикнула я ему вдогонку.

– Скорее сначала ты отсюда уйдешь, – рявкнул он, со всей силы рванув на себя дверь. Та ударилась о стену и отрикошетила ему в спину. Я попыталась скрыть усмешку, но Томас обернулся и увидел. Его это жутко разозлило. Он грохнул кулаком в дверь, так что в дереве образовалась трещина. Возможно, и в руке его тоже, но он лишь выругался и затопал прочь.

На той же неделе, в последний день сентября, я собралась выйти из дома. Только приблизилась к двери, как возле нее тут же, словно бдительная надзирательница, нарисовалась миссис Уиггс.

– Миссис Ланкастер, доктор Ланкастер просил, чтобы после падения вы все время оставались дома.

– Я иду на прием к врачу, – ответила я.

– Я пошлю за доктором, только скажите.

– Мне нужна консультация моего личного врача. Позвольте пройти.

Я открыла дверь, и миссис Уиггс отскочила в сторону. По прошлому опыту она знала, что я, если придется, запросто могу и оттолкнуть ее.

– А… э… ребенок? – спросила она, когда я занесла ногу через порог.

Я остановилась. Миссис Уиггс фактически призналась, что это она столкнула меня с лестницы, причем не с целью убить или причинить вред, а из страха, что в моем чреве зреет плод.

– Об этом уже можно не волноваться, – ответила я, не оборачиваясь, и шагнула на улицу.

– Не каждой женщине дано стать матерью, – заметила она. – Это требует огромного самопожертвования. Некоторые женщины на такое просто не способны.

И тогда я обернулась. Она улыбалась мне. Такого выражения на ее лице я еще не видела. К лошади и сове теперь добавилась кичливая кошка, которая кривила губы в торжествующей самодовольной ухмылке, словно она выиграла это конкретное сражение и уверена, что победа всегда будет оставаться за ней.

Элегантная экономка доктора Шивершева слишком быстро поднималась по лестнице, я едва за ней поспевала.

– Вам повезло, что он живет здесь. – Судя по голосу экономки, одышка ее совсем не мучила.

Мне приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отставать от нее. Я пыхтела и отдувалась, а ведь она, должно быть, вдвое старше меня.

– А он здесь живет?

– Ему принадлежит все здание, остальные комнаты он сдает. Вообще-то, у него несколько домов, но живет он здесь, на верхнем этаже. Вы не поверите, но доктор – самый настоящий биржевой делец. Говорит, что надо инвестировать в фабричное производство. Вечно читает мне лекции о том, что англичане слишком много импортируют и не развивают собственную промышленность. Не слышали его напыщенных рассуждений о неэффективной системе технического образования, о том, что англичане почему-то одержимы инвестициями в зарубежных странах?