Клэр Уитфилд - Падшие люди

Полли дошла до угла Осборн-стрит, где ее схватила за руку проходившая мимо женщина. Она споткнулась и налетела на стену. Остановила ее Эллен Холланд.

– Полли? Где тебя носит в такой час? – спросила Эллен. – Поллс? Боже, сколько же ты выпила?

Эллен знала, что Полли любит выпить. Ха, кто ж откажет себе в таком удовольствии? Эллен иногда делила с Полли постель, ей были известны все ее хорошие и дурные привычки, но сегодня та чересчур перебрала.

– Было и сплыло. Профукала. На три ночи вперед, Эллен, – залилась смехом Полли.

– Что? Что у тебя было?

– Постель! А я профукала. Но я вернусь. Так ему и передай… передай, чтоб не сдавал мою койку, ладно? Я вернусь… Скажи, чтоб никого в нее не пускал.

– Ты слышала, который час? – спросила Эллен. – Два пробило. А ты что думала?

– Не знаю. Мне кажется, я заблудилась.

– Что значит «заблудилась»? Ты прекрасно знаешь, где находишься.

– В башку что-то ударило. Ночевать-то негде, так?

– Ой, Полли, пойдем со мной.

Эллен попыталась увести подругу в меблированные комнаты, но та выдернула у нее свою руку и снова привалилась к стене.

– Нет, я уже пробовала. Ни пенса никто не дал. Не хочу больше выставлять себя дурой. Во всяком случае, не сегодня.

– Не пропадешь?

– Конечно, нет.

Полли отлипла от мокрой кирпичной стены и заковыляла под отрезвляющим дождем. В лице Эллен она заметила озабоченность, и это вызвало у нее раздражение. Беспокойство, чувство вины, сожаления – это пожалуйста, а чтоб пару пенсов занять – черта с два.

Она плелась по Бакс-роу, рукой держась за невысокие заборчики, за которыми стояли домики с аккуратно подстриженной живой изгородью и чистыми крылечками. Было не так уж и холодно. Она искала брешь между лестницами или калитку, ведущую в сад, где можно было бы укрыться до утра. Ничего такого не попадалось. Темень хоть глаз выколи. Высматривая укромное местечко, она не слышала шагов, приближающихся к ней сзади. А вдруг этот человек по доброте душевной раскошелится на пару пенни? Может быть, удача все-таки не отвернулась от нее?

Глубокой ночью меня разбудил стук хлопнувшей двери. Под быстрыми шагами заскрипели половицы. Я резко села в кровати, чувствуя, как меня заколотило от страха. Из-за двери доносился яростный шепот. Я напрягла слух, пытаясь разобрать слова. Подумала, что к нам залезли бандиты, что они ограбят и убьют меня в моем собственном доме. Я соскочила с кровати и, стоя на цыпочках, смотрела на колышущийся свет, просачивающийся из-под двери, на прыгающие в нем тени. Потом, уловив знакомые модуляции голоса, от облегчения обмякла всем телом, будто скомканная бумага.

– Томас? – окликнула я.

Шепот за дверью прекратился, и, клянусь, даже свет перестал мигать, словно тоже затаил дыхание.

– Томас? – снова позвала я, на этот раз смелее.

Ответа опять не последовало.

На тумбочке у кровати я нашарила рукой спички. Шаги стали удаляться. Ну, кто окажется проворнее? Я зажгла свечу и ринулась к двери. Ночная сорочка раздулась за моей спиной, делая меня похожей на банши [13] Банши – в ирландском и шотландском фольклоре особая разновидность фей, опекающих старинные роды; дух, вопли которого предвещают смерть. Может принимать различные обличья: от уродливой старухи до бледной красавицы. . Первая мысль: Томас привел домой другую женщину, как когда-то приводил меня, и прячет свою любовницу на холодном чердаке, а потом, вдоволь поразвлекшись с ней, каким-то образом украдкой выводит ее на улицу. Мне хотелось посмотреть, какая она. Может быть, экзотическая птичка – рыжие волосы, черные перышки. Внутри у меня все кипело, страх обратился в ярость. Как смеет он приводить в дом свою новую потаскуху и забавляться с ней у меня над головой? По его милости мы оба заразимся какой-нибудь гадостью.

Я рывком распахнула дверь. Никого. Дом был погружен в темноту. Свеча в моей руке ослепила меня. В ее сиянии кружила потревоженная пыль – единственное свидетельство того, что недавно под дверью кто-то топтался. Я шагнула в коридор, дожидаясь, когда глаза привыкнут к полумраку. Слева от меня раздался скрип. Я повернулась на звук, подняла выше свечу. Томас стоял спиной ко мне на середине лестницы, ведущей на чердак.

– Томас, в чем дело? – На этот раз он не посмеет отрицать то, что я увижу своими глазами.

– Возвращайся в постель, Сюзанна. Мне завтра утром на работу. Я должен поспать. – Он стал дальше подниматься по лестнице.