Валентин Курицын - Человек в маске

В будущем же не представлялось пока ничего определенного. Столом и квартирой, правда, он обеспечен по крайней мере на месяц: хозяин номеров, наверное, не откажет ему в кредите. Стоит только сказать, что он ждет перевода с родины. Дело обыкновенное. Вот на текущие расходы необходимо добыть денег. В этом отношении ему может быть полезен новый знакомый — Коко Салатников. Парень он, кажется, ловкий, многих здесь знает. Попросить его «свести игру» с каким-нибудь богатеньким пижоном. Хотя, черт возьми, он мог бы и с заправским игроком на большой куш сразиться. Ведь, если судить, что этот мальчишка считается здесь лучшим игроком, то остальные любители биллиарда ему и подавно не могут быть страшны… Можно, пожалуй, до двадцати очков вперед давать.

— Ну, да это будущее покажет, а вот к Огневу завтра непременно нужно сходить… Посмотреть, что это за тип… Интересно, какой оклад мог бы он ему предложить? Тысячи две? Три, рублей?… На меньший оклад, пожалуй, и поступать не стоит. Лучше уж найти какое-либо «дело», как это намечал словоохотливый юноша… Здесь мысли нашего героя начали путаться, и он, наконец, заснул.

Теперь, прежде чем продолжить наш роман, познакомим читателей с биографией Гудовича. Станислав Андреевич Гудович был единственный сын одного захудалого шляхетского семейства. Родителей он лишился рано. Все его детство и первые годы юности протекли под гостеприимной кровлей дальнего родственника, тоже захудалого шляхтича, служившего управляющим богатого имения — Маюрата, принадлежащего одной из громких польских фамилий. Уже с шестнадцати лет, будучи учеником Ковенского реального училища, Гудович, не желая обременять скромный бюджет своего благодетеля, стал самостоятельно зарабатывать свой кусок хлеба. Давал грошовые уроки, брал переписку и кое-как прокармливал себя…

Блестяще окончив реальное училище, он едет в Петербург и поступает в горный институт. Здесь опять потянулись тяжелые дни хронических голодовок, беготня по урокам, пока, наконец, ему не удалось сблизиться с одним соотечественником, носителем графской фамилии. Молодые люди быстро сошлись между собой, и теперь нашему герою уже не было надобности гнаться за грошовыми заработками: его новый приятель, человек, не нуждающийся в средствах, предоставил в распоряжение Гудовича и свою квартиру, и свой кошелек…

Здесь произошел резкий перелом в характере Гудовича. Скромный труженик, примерный студент, аккуратно посещающий лекции, превратился под влиянием этого знакомства в типичного «белоподкладочника». Щедрый граф охотно ссужал его деньгами, и у Гудовича появилось модное платье, галстуки, перчатки — словом, все то, что считается необходимым для светского молодого человека. Время шло… Такая жизнь кок нельзя более пришлась по вкусу счастливому наперснику богатого графа.

…В таком положении находились дела нашего героя, когда приблизилась долгожданная пора выхода из института… За последние дни года Станислав Андреевич манкировал институтом: пропускал лекции, редко бывал на практических занятиях, проводя время в обществе своего богатого приятеля. Не мудрено, конечно, что оба они с треском провалились на экзаменах. Инженерские дипломы стали для них недосягаемой мечтой.

Граф не особенно печалился этому обстоятельству и решил ехать за границу, в Силезию, с целью окончить курс в тамошней горной академии. На беду Станислава Андреевича незадолго перед экзаменами между ним и его покровителем произошла размолвка. Яблоком раздора послужила, как это часто бывает среди молодых людей, женщина — хорошенькая продавщица шоколада в кондитерской на углу Большой Морской и Невского. Разумеется, Гудович скоро спохватился и поспешил уступить место вельможному богачу, но тем не менее, последний не мог простить ему этого обстоятельства.

Положение нашего героя становилось плачевным. Проводив за границу своего богатого «друга» и призаняв у него всего лишь сотню рублей, врученных и то с презрительной усмешкой, наш щеголь-белоподкладочник остался, что называется, при пиковом интересе. Остальные знакомые студенты тоже разъехались из Петербурга. Гудович тогда опомнился и решил действовать энергически. Чад кутежей и бесшабашного разгула прошел, и здравый смысл подсказал ему, что делать дальше… Для начала он ликвидировал свое насгоящее положение в свете. Попросту говоря, он потихоньку распродал из своих вещей все, что было наиболее ценно, и затем улетучился навсегда из того фешенебельного района, где обитал в последнее время, оставив неоплаченными долги и хозяину меблированных комнат, и портным, и извозчикам-лихачам…