Виктор Глебов - Жажда

– Вы можете объяснить явления, упомянутые в статьях? – Мне было любопытно, как Мериме это сделает.

– Попробую. Давайте разберемся с трупами, у которых кровь была жидкой, а не свернувшейся, борода, волосы и ногти продолжали расти.

– Если вам угодно.

– Известно, что тела могут сохраняться после погребения довольно долго, если почва сухая. Полагаю, вы и сами об этом слышали.

Я кивнул и сказал:

– Кажется, под церковью в Тулузе есть пещера, в которой хранятся тела людей, умерших двести лет назад.

– Они прекрасно сохранились, – продолжил за меня Мериме. – Теперь что касается волос и ногтей. Видите ли, Петр Дмитриевич, они в течение некоторого времени после смерти продолжают расти. Вот жидкую кровь объяснить сложнее. Однако возможно. При нагревании почвы солнцем кровь, уже свернувшаяся, начинает как бы бродить и вновь становится жидкой. – Доктор удовлетворенно откинулся на спинку кресла и отхлебнул вина.

Его глаза были насмешливо прищурены.

– Что скажете? – осведомился он.

– Неплохо. Эти объяснения действительно кажутся мне куда более правдоподобными, чем рассказы об оживших мертвецах. С другой стороны, есть в них что-то надуманное.

– Уверяю вас, все, что я сказал, почерпнуто из серьезных медицинских журналов. Не думаете же вы, будто я сам только что сочинил эти…

– Нет-нет, доктор, я не сомневаюсь в ваших познаниях. Надеюсь, что сыщется простая, естественная разгадка убийств, совершенных в Кленовой роще.

– Да уж! – Мериме усмехнулся. – Хотел бы я видеть лицо вашего начальника, когда вы положите ему на стол отчет, в котором напишете, будто здесь орудовали вампиры.

Я не удержался от улыбки, хотя в подобной перспективе ничего комичного не было. Мой патрон Фома Лукич, конечно, многое повидал, но демонические кровососы в качестве подозреваемых едва ли устроили бы его.

– Кстати, – Мериме стянул с носа очки, – вы мне так и не ответили: пойдете со мной на ужин к Фаэтонову?

– Само собой. Разве можно упустить такую возможность? Тем более что я давно хочу прощупать Бродкова.

– Никак не можете забыть таинственный разговор на постоялом дворе?

– Не думаю, что его стоит забывать.

Мериме притворно нахмурился и спросил:

– Надеюсь, вы не собираетесь устраивать сцен у Фаэтонова?

– Каких сцен?

– Допроса.

– Почему нет?

– Неужели вы лишены понятий о хорошем тоне?

– Некому было преподать мне его. Впрочем, не беспокойтесь – ради вас, так и быть, обойдусь без пыток.

Мы улыбнулись друг другу и чокнулись.

– Ваше здоровье, господин следователь!

– И ваше, доктор.

В дверь кто-то постучал.

Оказалось, визитом нас удостоил Армилов. Он ввалился в комнату, стуча сапогами и вытирая со лба пот большим мятым платком.

– Вы тоже здесь! – сказал полицмейстер Мериме вместо приветствия. – У меня для вас новости, господин Инсаров.

– Слушаю.

– Пока вы тут попивали винцо, мои люди отрыли несколько стен и одно подвальное помещение. Похоже, под землей остались катакомбы. У Вышинских были странные вкусы.

– Почему?

– Ну, знаете, одно дело, когда в средневековом замке полно всяких потайных комнат, ходов и подземелий, а другое – в обычном доме, пусть даже большом. Согласны со мной?

– Безусловно.

– Вот и я о том же. Зачем приличным людям катакомбы?

– Не знаю. Продолжайте копать.

Армилов вздохнул и осведомился:

– Да что вы, в конце концов, ищете?

Я пожал плечами и ответил:

– Что-нибудь необычное. Кое-что вы уже нашли.

– Да?

– Вы ведь удивлены этими катакомбами?

– А то!

– И не знаете, зачем они нужны?

– Понятия не имею.

– Я тоже. А кто-нибудь, возможно, имеет. Хотите мадеры?

– Нет, благодарствую. Жарковато для возлияний.

– Как угодно. Так вот, если вы сами не заметили, то скажу вам, что все последние события как-то связаны с заброшенной усадьбой. Я хочу знать, что в ней такого.

Полицмейстер обреченно хлопнул себя по ляжке.

– Так копать дальше?

– Копайте, Ян Всеволодович.

– Черт! – Полицейский вытер пот. – Ладно, дело ваше. Пойдете смотреть на подземелья?

Я покачал головой.

– Нет, зачем? Когда откопаете что-нибудь важное, сразу сообщите мне.

Армилов махнул рукой.

– До свидания, господа! – буркнул он, не скрывая досады.

– Очень неуравновешенный субъект, – заметил доктор, когда Армилов вышел и хлопнул дверью.

– Сейчас вы скажете, что это он всех убил, – усмехнулся я.

– Отнюдь, – Мериме задумчиво покачал головой. – Но этот полицмейстер напоминает мне некоторых моих коллег, которые считают, что больные посылаются им в наказание за грехи.