Виктор Глебов - Жажда

Должно быть, рассказ о женитьбе на этом не кончился бы, но тут пришел Бродков. Он широко улыбнулся, громко поздоровался со всеми. Лесник явился в довольно приличном костюме, хотя было заметно, что тот не сшит на заказ, а приобретен в магазине готового платья.

– Рад снова с вами встретиться, господа, – сказал лесничий, приглаживая волосы ладонью. – Как продвигается ваше расследование? Вы уже напали на след убийцы?

– Спросите об этом Петра Дмитриевича, – ответил Мериме.

– Все идет своим чередом, – уклончиво сказал я. – Правосудие на верном пути.

– Рад это слышать, – заявил Бродков.

Я решил дождаться удобного случая и навести разговор на убийства, а еще лучше – перекинуться с лесником парой слов наедине.

На аперитив было подано домашнее вино, совсем недурное. Мы сидели у холодного камина, обсуждали последние события, высказывали предположения по поводу того, почему загорелся постоялый двор и кто мог быть убийцей. Разговор зашел о цыганах.

– Это же варвары, господин Инсаров! – громко объявила мадам Фаэтонова, брезгливо поморщившись. – Им убить человека ничего не стоит.

– Не говори так, дорогая, – сказал Эдуард Витальевич, накрывая рукой ладонь супруги. – Цыгане живут в России очень давно. Они никогда не совершали зверств. Облапошить дурака или коня украсть – такое бывало не раз, однако чтобы убивать…

– Глупости! – заявила докторша и гневно фыркнула. – Просто они умеют заметать следы. Удивляюсь, почему цыгане не унесли отсюда ноги сразу после убийств. Какая наглость – остаться здесь! Слава богу, наш полицмейстер приструнил этих нелюдей!

– А вы, господин Инсаров, тоже считаете, что убийства – дело рук цыган? – обратился ко мне Бродков.

– У меня пока нет оснований всерьез их подозревать. Для этого нужны улики.

– Дело оказалось слишком сложным и запутанным? – спросил лесничий.

– Настоящая тайна – да, господин Инсаров? – с надеждой проговорила мадам Фаэтонова.

– Боюсь, что так, сударыня.

– Удивительно, что это случилось именно у нас, – сказала докторша и покачала головой.

– Почему же?

– Знаете, обычно удивительные и загадочные вещи происходят где-то далеко, – Евпраксия Ильинишна как-то неопределенно помахала пухлой ручкой. – Когда они случаются у тебя под носом, чувствуешь себя… сопричастной, что ли. Я имею в виду, конечно же, тайну, а вовсе не само преступление.

– Ты вовремя поправилась, душа моя! – с усмешкой проговорил Фаэтонов. – А то господин Инсаров, должно быть, уже решил, что ты признаешься в соучастии. – Голос у него был высокий и словно надтреснутый.

Из-за этого нельзя было понять, смеется он от души или только изображает веселость.

– Не приведи Господь! – Его супруга в притворном испуге округлила глаза. – Надеюсь, это не так, Петр Дмитриевич?

– Ни в коем случае, сударыня, – отозвался я. – Разве я могу заподозрить в таком страшном преступлении женщину? Тем более столь очаровательную.

– Вы мне льстите! – Евпраксия Ильинишна вспыхнула и отвела глаза.

– Да, – проговорил ее муж, качая головой. – Кленовая роща всегда нравилась нам тем, что здесь ничего не происходило. Тихое местечко. Правда, дорогая?

– Вот и неправда! А как два года назад Андрей Сипунов стукнул по голове беднягу Тулузова, забыл?

– Так это же было совсем не то! – запротестовал Фаэтонов. – Они поссорились из-за девчонки, Катерины. Ничего страшного не произошло. Я наложил пару швов, и с тех пор Тулузов как новенький. Все так же бренчит на гитаре и фальшивит, когда поет.

– Ему просто повезло. Да и Сипунову тоже. Размахнись он посильнее, и его отправили бы на каторгу, а Тулузов сейчас гнил бы в земле, – заявила докторша.

– И все же это не идет ни в какое сравнение с теми убийствами, которые приехал расследовать господин Инсаров, – упрямо проговорил Фаэтонов.

– Уж конечно! Я теперь каждый вечер сама проверяю, заперты ли в доме двери. – Евпраксия Ильинишна обвела гостей глазами. – Раньше мне и в голову не пришло бы такое, а сейчас не могу уснуть, пока не удостоверюсь в этом.

– Я уверен, что вам нечего опасаться, сударыня, – сказал я. – Убийца не безумец, и его выбор жертв не случаен.

– Вы уверены? – спросил Фаэтонов.

– В этом нет сомнений.

Один из методов работы полицейского – делать вид, что знаешь больше, чем говоришь. Это заставляет преступника нервничать. В таком состоянии он может совершить роковую ошибку. Сколько дел было раскрыто благодаря тому, что злоумышленник терял самообладание и начинал суетиться вместо того, чтобы затаиться и ждать, пока все уляжется.