Виктор Глебов - Жажда

– Мы жили очень уединенно. Видите ли, мы с Катериной познакомились на пароходе. Я занимаюсь крупными перевозками, ездил в Америку по делам фирмы, а она путешествовала с матерью. Старушка болела чахоткой, врач прописал ей морской отдых и смену обстановки. Мы с Екатериной полюбили друг друга и вскоре объявили о своей помолвке. К несчастью, путешествие не помогло ее матери, и вскоре она скончалась. Катерина тяжело переживала смерть матери и не желала видеть никого из знакомых. Это напоминало бы ей… Да вы понимаете. – Хозяин дома затянулся сигарой и медленно выпустил изо рта дым.

Я его не перебивал, чувствовал, что он еще не все сказал.

– Словом, я решил увезти ее на какое-то время из Петербурга и купил в Кленовой роще это небольшое поместье. Как оказалось, Катерине на погибель! – В голосе Ауница появилась горечь. – Иногда мне кажется, что я один повинен в смерти жены. Думаю, как только мне отдадут тело, я продам имение и вернусь в столицу.

– Полагаю, вы и похороны собираетесь провести там?

Ауниц кивнул.

– Ваша фирма находится в Петербурге?

– Да, можете взять визитку, если хотите, – на ней есть адрес, – Ауниц поискал в нагрудном кармане, затем проверил жилетку, ничего не нашел, открыл ящик письменного стола, извлек оттуда картонный прямоугольник, на котором черным шрифтом на золотом фоне было написано «Международные перевозки Р. и Кº».

– Вы владелец? – спросил я, пряча визитку в карман.

– Да. Компанию основал мой дед. Недавно мы перебрались из Опавы в Петербург. Расширяемся.

– Вы перевозите грузы из одной страны в другую?

– Совершенно верно. Это имеет какое-то значение?

– Возможно. Скажите, вы осуществляете транспортировку из любой страны?

– В принципе, да. Все зависит от оплаты.

– Я спрошу прямо. Мне известно, что вы привезли в Кленовую рощу семь продолговатых ящиков. Что в них было?

– В основном наши вещи, – ответил Ауниц, махнув рукой. – Картины, посуда… ну и прочее, что могло бы нам понадобиться.

– А земля? – спросил я, видя, что о ней собеседник упоминать не собирается. – На перегонной станции по дороге из Петербурга люди видели, как один из ящиков проломился в результате падения, и из него высыпалась земля.

– Да, совершенно верно, – сказал Ауниц и улыбнулся. – Четыре ящика действительно были заняты почвой. Дело в том, что моя жена хотела разводить гвоздики, а земля в Кленовой роще слишком иссушена солнцем.

– Насколько мне известно, гвоздики не очень прихотливые цветы, – заметил я.

– Вы правы, – согласился Ауниц. – Но они ведь все же не кактусы. Нельзя сажать их в пустыне.

Ответ чеха меня не удовлетворил. Когда они с женой приехали в Кленовую рощу, засухи еще не было и земля вполне подходила для выращивания гвоздик.

– Почему именно гвоздики?

– Разве женщин поймешь? – Ауниц развел руками. – Возможно, Катерина хотела воссоздать в поместье уголок своего детства. Будучи девочкой, она ухаживала за цветами, которые разводила ее мать. Так она мне рассказывала.

– Весьма мило.

– Совершенно с вами согласен.

– И сентиментально.

– Вы пытаетесь мне на что-то намекнуть, господин следователь?

Я решил сыграть в открытую и заявил:

– Милан Павлович, мне ничего не стоит послать в Петербург запрос на разрешение просмотреть накладные вашей фирмы. Если вы привезли ящики с землей для кого-то другого, то это выяснится очень быстро.

Повисло непродолжительное молчание, в течение которого чех дымил сигарой, глядя на носки своих туфель.

Наконец он спросил:

– Почему вас это так интересует?

– Меня беспокоит все необычное и непонятное, связанное с Кленовой рощей. Признаться, я полагал, что могу рассчитывать на вашу помощь в расследовании этого дела.

– Хорошо! – Ауниц поднял на меня влажные черные глаза. – Мы обещали нашему клиенту не раскрывать его имени, но, раз этого требует полиция, полагаю, у меня нет выбора.

Я кивнул. Мол, вы совершенно правы.

– Катерина действительно не собиралась разводить гвоздики – по крайней мере вначале, – сказал Ауниц и вздохнул. – Эту басню я придумал, чтобы объяснить, почему ящики наполнены землей. Конечно, не бог весть какая выдумка, но кто мог знать, что неуклюжие рабочие уронят поклажу? Пришлось придумывать объяснение на ходу. Однако моей жене понравилась идея посадить в саду гвоздики, и она даже выписала из Петербурга семена. Я надеялся, что это отвлечет ее от грустных мыслей о матери.

– Так кто ваш клиент? – спросил я.