Виктор Глебов - Жажда

– Теперь местные жители спешат разделаться с ними вместо него, – заявил Мериме.

– Ему придется защищать цыган. Вот ведь какой парадокс.

На этот раз доктор не удержался от улыбки, правда, получилась она довольно вымученной.

– Вы правы, Петр Дмитриевич. Он, как исправный служака, наверняка приложит к этому все усилия.

– Будем надеяться, что Армилов и его люди не опоздают. А мне вот пришло из Петербурга предписание.

– Какое?

Я протянул Мериме телеграмму.

– Что вы намерены ответить? – поинтересовался доктор, пробежав ее глазами.

– Ничего. У меня есть пара версий, но я пока не готов их изложить. Не хватает нескольких кирпичиков. Мои умозаключения, не подкрепленные доказательствами, и разрозненные факты начальство не интересуют. В Петербурге хотят знать, кого я собираюсь арестовать.

– Рад слышать, что вы находитесь на завершающем этапе расследования, – сказал Мериме с удивлением в голосе. – Поняли, кто убийца?

– Пока я не хотел бы это обсуждать. Извините, доктор.

– Не извиняйтесь. Я не должен был спрашивать, вы ведь сказали, что не готовы поделиться умозаключениями. Но что вы ответите на телеграмму?

– Говорю же: ничего.

– Как?

– Очень просто. Потом скажу, что отправил письмо, но оно, видимо, затерялось.

– Но… это же так маловероятно, – с сомнением проговорил доктор. – Государственная корреспонденция почти никогда не пропадает.

– И все же письмо потерялось. Подобное может случиться.

Доктор пожал плечами.

– Как знаете.

– Ничего, все обойдется. Когда я представлю Фоме Лукичу преступника, он забудет о пропавшем отчете. Кстати, что с трупом пастуха?

– Он в морге, – ответил Мериме, понимая, что я хочу сменить тему. – Сейчас пойдем туда с Фаэтоновым и осмотрим его. А у вас какие планы?

– Составлю компанию нашим полицейским.

Доктор удивленно поднял брови.

– Хотите поехать с ними усмирять толпу?

– Да.

– Зачем?

– Я представитель власти и должен быть с местными полицейскими.

– Что ж, удачи вам.

– Благодарю.

Я попрощался с доктором, быстро привел картотеку в порядок, а затем вышел на крыльцо.

В деревне царило оживление, тут и там мелькали фигуры людей, спешивших куда-то. Я решил, что они направляются к выезду из Кленовой рощи, желают присоединиться к тем, которые уже ушли.

Армилов уехал, но неподалеку стоял полицейский экипаж. К нему подошли двое квартальных. Я присоединился к ним, и мы поехали через деревню.

Спустя несколько минут впереди показалась большая толпа, собравшаяся на площади возле церкви. Мужчины, женщины, дети и старики что-то кричали, спорили и яростно жестикулировали. Даже на расстоянии было ясно, что люди охвачены опасным возбуждением.

Я увидел коротышку Леонтия, подпрыгивающего, чтобы хоть что-нибудь разглядеть. Рядом с ним держался постоялец его гостиницы, господин Козловский. Он время от времени наклонялся к хозяину «Диониса» и что-то говорил – должно быть, рассказывал о том, что происходило в гуще толпы.

Я прислушался к выкрикам, но, кроме отдельных слов, преимущественно ругани, ничего не разобрал.

Вдруг к экипажу подбежала какая-то девушка в шляпке и окликнула меня. Я узнал Елену Веретнову, горничную госпожи Киршкневицкой.

– Добрый день, сударыня, – приветствовал я ее, свесившись с повозки. – Что вы делаете в этой суматохе?

– Послушайте, господин Инсаров! – воскликнула она, хватая меня за рукав.

Девушка была очень взволнована и все время оглядывалась по сторонам, словно опасалась кого-то.

– Мне нужно вам кое-что сказать! Очень-очень важное!

– Я слушаю, сударыня.

– Нет! – она решительно мотнула головой. – Не здесь!

– Но почему?

– Здесь нельзя! Нас могут услышать. Вот что, приходите сегодня ночью на раскопки. Ну, туда, где раньше имение было, вы знаете. Только один! И непременно сегодня, иначе может быть поздно! – Веретнова дернула меня за рукав. – Слышите? Поздно! Обещайте, что придете!

– Не удобнее ли поговорить в участке? – спросил я, недоумевая. – Если вы опасаетесь, что нас подслушают…

– Нет! – Девушка замотала головой. – Я буду ждать вас на раскопках в четверть первого. Не опаздывайте!

– Но если сведения действительно такие важные, то стоит ли ждать? – запротестовал я, понимая, что, возможно, упускаю важную зацепку.

Мало ли что может случиться со свидетелем за несколько часов, тем более в такой суматохе. Но Елена Веретнова уже отступила от повозки на несколько шагов.