Лора Роулэнд - Императрица снежной страны

— Только попробуй удрать от нас, — сказал один из них, когда они вышли из замка и шли вниз по склону по дороге. У него было круглое, прыщавое лицо и озорные лица. — Давай, попробуй.

— Мы дадим тебе достаточную фору. — Другой юноша был высокий и долговязый с неправильным прикусом, он аж подпрыгивал, стремясь показать себя в драке. — Но тебе все равно далеко не уйти.

Хирата молча продолжал идти.

— Конечно, он не побежит, — сказал первый охранник. — Погляди на него. Он же еле ковыляет.

— Что случилось? Дяденька напился и сломал ногу? — Не унимался второй охранник.

Даже зная, что вчера Хирата убил нескольких их товарищей, дразня его, они чувствовали себя уверенно, потому что его оставшиеся в замке друзья были заложниками, обеспечивающими его хорошее поведение. Когда он не ответил, первый юноша с издевкой произнес:

— Калека и толкнул его.

Хирата, обученный сохранять хладнокровие в любых условиях, сконцентрировал свою энергию, чтобы идти, никак не реагируя на внешние факторы. Он даже не сбился с шага. Задетый этим, охранник толкнул его сильнее. На этот раз Хирата направил свою энергию на своего обидчика. Охранник, шатаясь, отпрянул от него, как от удара. Он поскользнулся на льду и упал на задницу.

— Эй! — воскликнул он. Он и его спутник бросились на Хирату. Хирата увернулся так быстро, что он, казалось, исчез с места, где только что стоял. Они столкнулись и упали лицом в снег. Отрезвленные, стоя на карачках, они испуганно уставились на Хирату.

— Если вы надумаете еще какую-нибудь глупость, то мне придется сделать вам больно, — сказал Хирата. — Это понятно?

Они продолжили спускаться в город без дальнейших инцидентов.

Город Фукуяма был плохой пародией на столицу. На главной улице люди вели безнадежную борьбу с зимой, скидывая лопатами с крыш снег, которым их засыпало два дня назад. В магазинах были видны только имена владельцев, написанные на табличках. Когда несколько клиентов заходили в двери, Хирата не увидел внутри ничего, кроме тусклого света фонаря. Всюду бродили похожие на волков собаки, оставляя на снегу желтые метки. В ближайших к замку переулках стояли окруженные высокими заборами особняки, что принадлежали чиновникам клана Мацумаэ. Дальше шли заборы домов, принадлежащих богатым купцам. В целом город выглядел неуютным и недружелюбным. Возле чайной слонялись мужчины с типичными для Эдзо обветренными и преждевременно постаревшими лицами, держа во рту курительные трубки. Они смотрели на Хирату с подозрительным любопытством.

Его сопровождающие привели его к витрине магазина, который занимал весь угол квартала и выглядел более процветающим, чем другие. Толстые столбы подпирали карниз над верандой. Трубы нещадно дымили. Железные филигранные фонари висели с каждой стороны двери. Внутри это был типично японский магазин, приспособленный для северного климата. На стенах помещения висели вездесущие плетеные циновки. В большой, квадратной жаровне в центре горело пламя. Возле огня трое клерков сидели за столом, на котором лежали монеты, соробан для счета денег, кисти, чернила и бумага для записи операций. Один клиент высыпал из мешочка золотые самородки на стол перед клерком. Они торговались об обменном курсе. Другие клерки и их клиенты торговались над графиками погашения задолженности. Дайгоро, видимо, был не только торговцем золотом, но и банкиром, дававшим деньги в рост. Два самурая, которые выглядели как ренины, нанятые охранять магазин, сидели рядом и играли в карты. Когда в магазин вошел Хирата, все разговоры смолкли и присутствующие уставились на него.

Один из сопровождающих Хирату самураев, объявил:

— Это Хирата-сан — главный вассал канцлера Сано из Эдо. Он хочет поговорить с Дайгоро-сан.

Служащий прошел через проход, скрытый ковром в задней части магазина. Вскоре он вернулся и сказал:

— Хозяин примет вас в своем кабинете.

— Подождите здесь, — сказал Хирата своим сопровождающим.

Он пошел по коридору, в конце которого была дверь, закрытая другим ковриком. Здесь Хирата всем своим существом ощутил мощный импульс смерти. Помещение было пропитано легким запахом гнилой плоти, энергией боли и насилия.

Когда Хирата осторожно вошел в комнату, человек, сидевший за столом, возле огня в мангале, поклонился и сказал:

— Приветствую вас.

Маленький, худой, около сорока лет, он был одет в коричневую шубу с пышным мехом. Черты его лица были аккуратными и правильными, но блеск в черных глазах, нервные движения и влажные губы свидетельствовали о жадности этого человека.