Наталья Павлищева - Черная башня

Когда возмущенный архитектор удалился, Лоренцо осторожно поинтересовался:

— Чего это он?

Такие взрывы были привычны, Брунеллески бушевал каждый день. Козимо усмехнулся:

— Как всегда. Набрал кучу проектов, но не желает посвящать в свои идеи помощников, все сам и сам, мечется из города в город и ничего не успевает.

— Почему ты носишься с ним и с другими, словно они…

Договорить не успел, брат повысил голос:

— Они гении, Лоренцо! — И уже мягче объяснил: — А с гениями должно обращаться так, словно они не из крови и плоти, а сотканы из звездной пыли.

Лоренцо притворно вздохнул:

— Жаль, что я не гений.

— Ты гений, только в другом. Ну как дела?

— Прекрасно, все удалось, и все как ты предсказал.

Лоренцо плотно прикрыл дверь в кабинет, вытащил из-за пазухи письмо и подал Козимо:

— Тебе благодарность от маркиза. Никакой чумы нет, съели все, выпили тоже, переехать счастливы, только нужны деньги на дорогу.

Пока Козимо пробегал глазами послание маркиза Феррары, Лоренцо налил себе вина и устроился на краю стола — привычка, которую терпеть не мог их отец, но истребить у младшего сына так и не сумел.

— Маркиз Эсте благодарит за помощь в борьбе с чумой. — По лицу старшего брата было невозможно понять, шутит он или серьезен.

Лоренцо расхохотался:

— Они чумой этих самых гостей зовут. Так что ты лекарь, брат. Мы справимся ли?

— Пока ты ездил, я вспоминал Собор в Констанце. Город тоже невелик, но ведь справились, и гостей было куда больше. Теперь рассказывай о том, кто приехал.

Лоренцо замер, честно говоря, он не очень внимательно приглядывался к самим гостям. Козимо, видно, все понял, кивнул:

— Спасибо, Лоренцо, отдыхай. Я отправлю в Феррару ответ с людьми, которые все подробно разузнают.

Когда младший брат уже был у двери, старший вдруг добавил:

— Пора заняться выборами.

Лоренцо круто повернулся, с изумлением уставившись на Козимо:

— Ты хочешь стать гонфолоньером?

— Да. Нельзя доверять другим то, что может стать самым важным в жизни.

Конечно, он был выбран гонфолоньером, правда, пробыл таковым один срок, потом от подобной чести отказался, предпочитая править Флоренцией из собственного кабинета.

И Козимо Медичи ошибся — главным в его жизни оказался не Ферраро-Флорентийский собор, якобы примиривший латинскую и греческую церкви (подписанную на нем Унию признал в греческой церкви мало кто), даже не приезд и проживание во Флоренции гостей со всей Европы, а его помощь и забота о беспокойных Брунеллески, Донателло, Микелоццо, Липпи и многих других, создание Платоновской академии, библиотеки и прочее. Язвительный Филельфо мог сколько угодно ерничать о бесконечных гербах Медичи во Флоренции — Козимо имел право на это, тогдашний город действительно на четверть был построен на деньги Медичи, даже если здания принадлежали не ему, а верным людям.

Отцом Отечества зря не назовут…

Флоренция поверила своему Отцу, безоговорочно согласившись принять гостей со всего света. Конечно, нашлись недовольные и даже противники, но Медичи уже научился расправляться с противниками безжалостно, раздевая их до нитки на совершенно законных основаниях. Потому несогласные предпочитали выражать свое мнение подальше от Флоренции и шепотом. Горожане прекрасно понимали, что не казна выделит деньги на щедрое гостеприимство, вернее, выделит-то казна, но вот пополнит ее все тот же Медичи. Почему бы не продемонстрировать это самое гостеприимство за счет Отца Отечества?

Продемонстрировали.

Пока проходили выбора гонфолоньера, банк Медичи успел перевести нужные средства в Феррару, Собор — собраться для переезда и отправиться в путь. Со всех сторон, в том числе и из Базеля, где в это же время все еще заседал начатый давным-давно другой Собор, в Тоскану поспешили заинтересованные люди.

Толпы людей на улицах? Эка невидаль! Флоренция справилась.

Было решено, что папу Евгения и римских кардиналов приютит в своей загородной резиденции архиепископ Флоренции, а самых важных гостей вроде императора и главы греческой Церкви патриарха Иосифа примет как своих личных сам Козимо Медичи. Заседать Собор будет под главным куполом Флоренции. Тогда его еще не венчал золотой шар, но купол Дуоме все равно смотрелся потрясающе!

Настала минута, когда Козимо доложили:

— Мессир Медичи, через два дня гости будут во Флоренции.

Он только коротко кивнул:

— Флоренция готова.

Лоренцо подумал, что проще было бы сказать: готов Козимо Медичи.