Наташа Полли - Часовщик с Филигранной улицы

Когда она достала осьминога, он замахал щупальцами. По нему не было заметно, чтобы долгое пребывание в запертом чемодане нанесло ему какой-либо вред, и завод у него не кончился. Зажав Катцу коленями, Грэйс привязала к нему самодельную бомбу. Она почти все закончила, когда рядом с ней кто-то остановился. Грэйс замерла, боясь посмотреть вверх, но ничего не происходило. Слегка высунув голову, она увидела Юки, националистически настроенного приятеля Мацумото. Он был занят просматриванием каких-то бумаг и не заметил Грэйс. Кто-то, судя по голосу, пожилой человек, окликнул его. На лице у Юки вспыхнуло негодование, и он раздраженно затряс головой, мотая своими собранными в длинный хвост волосами. Грэйс, тихонько обогнув стол, встала по другую от него сторону. Старик подошел к столу и, обращаясь к Юки, стал перебирать на нем химикаты. Он явно искал то, что только что взяла Грэйс. Он повысил голос, и мальчишка закричал на него в ответ, подняв кверху руки с пустыми ладонями. Грэйс не понимала их слов, но язык жестов универсален: я их не брал.

Старик дал мальчишке оплеуху, и тот, проскочив мимо него, выбежал за дверь. Промычав что-то на своем языке, старик бросился за ним, но парень бежал намного быстрее. Оба растворились снаружи.

– Почему ты не говоришь по-английски? – вопил Юки. – Ты должен! Ты такой же, как они!

Грэйс села, держа в руках Катцу, слушая тиканье часов и стараясь успокоить нервы. Взрыв в магазине фейерверков не покажется подозрительным никому, кроме Таниэля. Грэйс пришлось снова убеждать себя в собственной правоте, поскольку мысль о том, что Юки могут арестовать за то, что она собиралась сделать, почти укрепила ее в желании разобрать бомбу и вернуть Катцу на Филигранную улицу. Юки – несчастный мальчишка, вынужденный мириться с идиотом отцом. Это напомнило ей собственное отрочество. Если она будет держать Юки при себе на обратном пути, его не смогут ни в чем обвинить.

Поднявшись на пятый этаж, Грэйс осторожно выпустила Катцу на свободу возле двери квартиры Мацумото. Она опасалась, что осьминог так здесь и останется и что она выбрала неправильное место, но он радостно заскользил прочь, исследуя стены, затем лифт, и в конце концов исчез в щели между полом и лифтовой шахтой. Грэйс испытывала к себе презрение. Это был такой замечательный образец механики. Пройдет лет сто, прежде чем будет создано нечто подобное, если, конечно, Мори не сделает его копию.

Стараясь унять дрожь в руках, Грэйс крепко прижала их к груди, сложив крест-накрест, и подошла к окну, чтобы видеть часовую башню Сент-Мэри. Ей нечем было себя занять, чтобы отвлечься от ожидания, и от этого нервы ее были натянуты, как струна. Ей надо было оставаться здесь почти до самого взрыва, чтобы кто-нибудь увидел ее выходящей из здания, но ей хотелось выйти поближе к антракту, чтобы не пришлось ждать так долго. Еще пять минут, и можно будет идти. Грэйс прикрыла глаза руками. Они все еще были воспалены из-за дыма в туннеле. Целый день ей приходилось подавлять засевший где-то в глубине ее существа страх. Несмотря на то, что Мори был силен физически и наделен даром предвидения, его сбила с ног женщина-ученый, которая за всю свою жизнь ни разу никого не ударила. Скорее всего, это произошло потому, что в туннеле было очень темно, и она не имела ни малейшего представления, где и когда нанесет ему удар, поэтому он об этом тоже не знал. Оставался, однако, шанс, что он сознательно позволил ей это сделать.

Грэйс увидела выходящую из пагоды публику и решила, что настало подходящее время, чтобы покинуть здание. Не было необходимости ждать здесь до последней минуты. Чтобы спуститься вниз по лестнице, потребуется тридцать секунд, у нее было достаточно времени.

Она как раз повернулась к выходу, когда дверь с грохотом распахнулась и в квартиру ворвался Таниэль, требуя, чтобы она немедленно уходила. Сбегая вниз по ступеням, Грэйс растерянно соображала, как он оказался здесь, но она слишком устала и просто пыталась не споткнуться на лестнице. Когда они спустились вниз, Грэйс забежала в лавку фейерверков и выволокла оттуда плачущих Накамуру и его жену. Юки нигде не было. Его родители сказали, что того забрали, но не смогли внятно объяснить по-английски, каким образом и почему.

Грэйс вздрогнула, когда кто-то дотронулся до ее руки. Таниэль бесшумно спустился к ней по лестнице. Выражение его лица было ей непонятно.

Снаружи было пасмурно, и под ногами у них трещал лед. Сидящие на деревьях вороны поглядывали на мелких птиц в расположенном на другой стороне Гайд-парке. Таниэль старался держаться поближе к большим дубам, не выходя на открытое пространство. Под их кронами было чуть-чуть теплее. Грэйс уже успела переодеться в собственную одежду, подол ее платья задевал за валяющиеся на земле ветки и старые желуди. Сад находился позади больницы, и поэтому в открытые окна палат вместо паровозного дыма вливался свежий воздух.