Миша Бродский - Осия, сын Нава – мангуста именем Божьим

Мы снова евреи, и снова с нами Бог.

Передайте эти слова людям Вениамина.

Скажите всем евреям: «Бог опять с нами».

Я добавил:

— Муши увёл предателей в пустыню. Сейчас они корчатся в смертных муках. Умирать будут долго. Долго и плохо. Муши своё дело знает. Не зря его выбрал Бог.

Я своё слово сдержал. Вы тоже. В этом нам Бог помог. И нет теперь позора на Вениаминовом племени.

Князья слушали нас затаив дыхание. Да и ребята тоже. Славно мы с Аароном спелись. Я как-то даже сам во всё это стал верить. И тут я вдруг понял, и Аарон в это верит. Искрене верит в то, что говорит.

А ведь если посмотреть со стороны, так мы и не врали. Со стороны смотреть, так всё и было. Всё как-то вот так замысловато, как-то так как специально, гладко всё сложилось.

Амаликяне, ребята, предатели, Муши, я с Аароном. И уже весь Израиль поднялся. Весь Израиль как один народ. И исход евреев из Египта уже реальность, а не сумасшедший проект каких то умников-теоретиков из Академии.

Но если это специально, то тогда точно это Бога работа. Слишком много совпадений. Само по себе так не бывает. Чудо это. Как сказал Аарон, чудо великое.

Ну ладно, чудо, так чудо. Мне это без разницы. Бог на помощь тоже не ко всякому приходит.

Будь на месте ребят кто попроще, ещё не ясно, как бы всё повернулось. Да и мы с Аароном тоже сработали нехило.

Мы Бога о помощи не просили. Сам к нам в компанию напросился. А ничего удивительного: Бог любит компанию сильных и смелых. Отморозков. То есть нас.

Аарон рассказал, что он послал сообщение о наших событиях всем племенам через последнюю молитву, но он не уверен, что это сообщение дошло до отрядов иудеев и симеонян.

Они сейчас уже на марше. И, почти наверняка, не станут прерывать свое движение для молитвы. Надо их перехватить. Пока с пылу и с жару делов не наворотили.

Сделаю это я. Толку на пиру и в переговорах от меня мало, а драться с нашей стороны теперь, слава Богу, есть кому. Без меня обойдутся. Да и драки не предвидится.

Попросил князей вениаминовых, чтобы они выпили за меня мою порцию напитков, как сегодняшнюю, так и вчерашнюю. А то амаликяне что-то стали на нас с подозрением посматривать: я не пью, ребята не пьют, Аарон почти не пьёт.

Сначала князья ничего не поняли. О способности (и готовности) вениамиян к выпивке давно ходят легенды среди остальных еврейских племён. Да и не только среди евреев. Весь Египет про это знает. Зато потом, когда разобрались, о чём я их прошу, то смеялись здорово.

Любой один из этого племени может свободно перепить как минимум трех любых других мужиков из любого другого племени. Хоть еврейского, хоть не еврейского.

Так что моя просьба попала в цель. Это моё задание им очень пришлось по душе. Сказали, чтобы я не волновался. Выполнят и перевыполнят.

С Двани я уже попрощался. С вождём прощаться не стал. Аарон взялся объяснить ему ситуацию. Не думаю, что вождь расстроится: у нас с ним чёткая взаимная антипатия. Он меня презирает: никак не может смириться с моими размерами. А я таких, как он, не перевариваю. Больших и наглых.

Вышел из шатра — и в бег. На перехват еврейских отрядов. С собой взял только бурдюк с водой. Бег — одно из моих любимых занятий. Третье, после крови и драки.

Пробегая через оазис, встретил старых знакомых — сторожевой отряд. Они, я думаю, долго смотрели мне вслед, ничего не понимая и прилично прибалдев. Опять им вроде как-то надо реагировать. Но вот как?

Ещё несколько таких встреч, и у командира точно крыша поедет. Долго ему этих издевательств не выдержать. Умею я пытать людей. Талантливый, ничего не скажешь.

Теперь только бы не разминуться с иудеями. Но вроде не должен. Дорога хорошая тут одна. Даже и не дорога — какие могут быть дороги в пустыне? Направление кратчайшее между Мигдолом и оазисом.

Иудеи тоже должны будут держаться этого направления. Спешат и их много. Не промахнусь.

Бежал весь остаток дня и всю ночь. Практически без остановок. Я так могу бежать очень долго и с хорошей скоростью. Тут мне соперник может быть только Аарон. Или Двани. Да и то только в скорости. У них ноги длиннее. По выносливости, уверен, и их заделаю.

На рассвете почувствовал изменение в пустыне. Есть кто-то впереди. Наверняка, иудеи. Могут ещё быть отряды Симеона, но вряд ли: для них рановато.

Взбежал на бархан. По пустыне двигалась длинная лента, разбитая на четкие квадраты. Сотни иудейские. И опять то же ощущение единства. Опять передо мной единый, мощный и страшный зверь в движении. Зрелище не для слабонервных.