Роберт Маккаммон - Кардинал Блэк

— Was ist es? [14] В чем дело? (нем.)

— Прошу простить за вторжение, — тихо произнес Джулиан, почти касаясь губами двери, — но мы с другом нашли ваш пропавший багаж.

— Gepäck? Это… багаж? — Дверь достаточно широко открылась, чтобы можно было разглядеть за ней лицо, блестящее от какого-то жирного косметического крема.

Это был высокий бледный угловатый человек с тонким носом, слегка свернутым вправо, крутым высоким лбом и совершенно лысой головой. Мэтью мельком заметил халат оттенка темного пурпура под заостренным подбородком мужчины. Под поредевшими пучками светлых бровей глаза на этом бледном лице были глубоко посажены и черны, словно чернила. Эти пронзительные глаза уставились на два чемодана, секунду спустя признали их, и человек воскликнул:

— Ах! Да!

— Карло! Sie haben unsere fehlenden Falle gefunden? [15] Они нашли наши пропавшие вещи? (нем.) — крикнул второй человек, находившийся в глубинах номера.

— Ja! Diese beiden Manner haben sie genau hier! [16] Да! Эти двое принесли их прямо сюда! (нем.) — ответил ему первый.

— Их доставили в наш номер по ошибке, — продолжил Джулиан. Он держал чемодан перед лицом пруссака левой рукой. — Вы хоть немного говорите по-английски?

— Да, я говорю. — Человек открыл дверь шире и протянул руку, чтобы забрать первый чемодан у Джулиана. — Восхитительно! Я боялся, что мы не…

— Занимательно, что вы решили использовать слово «боялся», — перебил Джулиан. Он резко опустил чемодан и явил свой устрашающий пистолет, который держал в правой руке и маскировал похищенным багажом. Четыре ствола посмотрели прямо в лоб пруссака. — Страх — мое второе имя. Руки за голову и вернитесь в номер! Пожалуйста.

Глаза мужчины, казалось, еще сильнее запали и потемнели. Тонкий рот исказился.

— Если это ограбление, вы должны знать…

Пруссак оборвался на полуслове, когда его собственный чемодан полетел ему в лицо, грубо затыкая ему рот. Он отшатнулся, потерял равновесие и, издав сдавленный возглас, повалился с высоты своего роста прямо на полированные дубовые половицы. Джулиан и Мэтью быстро вошли в номер. Мэтью закрыл дверь.

— Запри! — скомандовал Джулиан. Впрочем, Мэтью уже знал, что надо делать и исполнил это указание загодя.

Нищим не приходится выбирать, — думал он. И боялся, что в скором времени выбора у него действительно не останется.

Мужчина приподнялся с пола, лицо его было искажено гримасой ярости, разбитая нижняя губа и подбородок были измазаны кровью.

Внезапно второй пруссак — более высокий и худой — вошел в комнату из второй, что примыкала к ней. Он был одет в белую ночную рубашку с вышивкой в виде черных бриллиантов. Мэтью успел подумать, что этой сорочке не хватает только кружевного воротничка, и выйдет отличный клоунский костюм.

Когда завязалась потасовка, этот человек, похоже, смывал с себя белый грим и, испуганный шумом, прервался на половине. Левая сторона его лица была жуткого оттенка рыбьей чешуи, но над глазом все еще осталась багровая дуга брови. Голову мужчины венчала коричневая тюбетейка, из-под которой торчали уши и выбивались волосы, до этого прикрытые гигантским белым париком, ныне покоившимся на специальной подставке, установленной прямо на центральном столе комнаты. Поверх него была нахлобучена все та же треуголка, напоминавшая по раскраске свежий синяк.

Клоун бросил единственный взгляд на незваных гостей, ворвавшихся к ним в номер, и тут же метнулся в угол комнаты, где Мэтью приметил колокольчик с красным бархатным шнурком, предназначенный для вызова обслуги. Пока второй пруссак тянулся к колокольчику, Мэтью осознал, что у него нет выбора, кроме как швырнуть в него чемодан, который он все еще держал в руках. Прямого удара по голове не получилось — вышел косой по плечу, однако и его вполне хватило, чтобы сбить Клоуна с намеченного курса. Едва обретя равновесие, Клоун увидел, что пистолет Джулиана смотрит прямо на него, и вмиг обратился в соляной столп.

Джулиан замер над сидящим на полу мужчиной.

— Граф Пеллегар, я полагаю? — Ответа не последовало. — Отчего-то мне кажется, что именно вы тут главный. Граф, я ненавижу, когда люди отказываются подчиняться. Это ведет к страшному беспорядку, если вы понимаете, о чем я.

— Du kannst meinen Arsch kussen, du Schwein! [17] Можешь поцеловать меня в задницу, ты, свинья! (нем.) — выплюнул граф, отерев рот рукавом. Он не сводил с Джулиана ненавидящего взгляда своих черных глаз.

— Прозвучало не очень дипломатично. Я знаю, что вы говорите по-английски. А вот насчет барона Брюкса я не уверен. Так что? Говорите? — поинтересовался он у Клоуна.