Валентин Лавров - Блуд на крови

До развязки «грабежа века», как его окрестили газетчики, оставалось менее суток.

Недели за полторы до описываемых событий в Харькове случилось нечто невероятное.

Когда после двух праздничных рождественских дней директор банка пришел на службу, то остолбенел. В стальной комнате, где хранились все капиталы, пол был вскрыт, а три громадных сейфа были распилены и распаяны. Их недра, еще два дня назад набитые ценными бумагами на два с половиной миллиона и некоторым количеством наличных денег, зияли пустотой.

Рядом с сейфом валялись еще не виданные инструменты для взлома: замысловатые электрические пилы, банки с кислотами, газовые баллоны.

— Боже мой! — схватился директор за голову. — Подобного воровства еще не случалось. Скорее в полицию!

Прибывший на место преступления заместитель начальника Харьковского сыскного отделения полиции Лапсин установил, что воры проникли в банк, сделав подкоп с соседнего двора — там стоял дровяной сарай.

Сарай принадлежал кассиру банка, который лишь в это утро вернулся из деревни, где гостил у тещи. Кассир, понятно, отрицал свою причастность к воровству. Местная полиция была в растерянности.

Газетчики с восторгом подхватили сенсацию. Сообщения о невиданной краже появились во многих газетах.

Именно из газет узнал о банковской краже император Николай Александрович. Всегда спокойный и доброжелательный, он на этот раз разгневался и накричал на министра внутренних дел Макарова:

— Это чудовищно! В тяжелые дни войны, когда каждый рубль должен быть на учете, каким-то негодяям вы позволяете украсть колоссальную сумму. Александр Александрович, приказываю в кратчайший срок раскрыть это преступление и вернуть в казну похищенное! Пусть сам Кошко займется этим делом.

Через полчаса главному сыщику России полетела по телеграфу шифрованная депеша.

Поезд весело стучал по рельсам. За окошком мелькали огоньки станций и полустанков. Ночь давно вызвездила небесную бесконечность холодными изумрудинками, но генерал Кошко не спал. Рядом с ним в комфортабельном купе международного вагона сидел громадного роста белокурый офицер — Ромуальд Викентьевич Линдер. Он говорил:

— У преступников было два дня, возможно, они уже за границей.

— Сомневаюсь! Им надо менять бумаги на наличные деньги, а это, принимая во внимание громадную сумму и военное время, можно сделать, лишь оставаясь в России.

— А воровство, признаюсь, ловкое!

— Очень хорошо подготовленное! — согласился генерал. — Все это похоже на так называемых варшавских воров: выбор крупного объекта кражи, использование дорогостоящих воровских инструментов. Вот почему я приказал вам, Ромуальд Викентьевич, отобрать десятка два фотографий самых знаменитых воров этой категории.

— Уверен: дело не обошлось без подкупа. Иначе как воры рассчитали подкоп столь верно, что угодили точно в середину стальной комнаты? Кассир, конечно, причастен к этому делу. Он почти наверняка знал, что его посадят за решетку…

— Но сознательно шел на это. Сумма подкупа его соблазнила. Он высчитал, что преступников без его помощи нам не поймать. А у суда не будет достаточных улик на него. Вот почему кассир будет молчать.

— Аркадий Францевич, я всегда с восторгом слушаю вас — ваша логика потрясает! Что ж! Попытаемся обойтись без показаний кассира.

— Или еще лучше — перехитрим его и заставим говорить! — Вздохнул. — Жаль, что истинный гений сыска граф Соколов занят ныне другими делами! Что ж, придется обходиться собственными силами. В трудных случаях я говорю себе: «Что сделал бы граф на сей раз?» И, поверьте, приходит порой удачное решение задачки.

Сыщики уснули лишь на рассвете. Их ждали веселые денечки.

Допрос московские сыщики провели уже в первое утро по приезде в Харьков.

Кассир оказался среднего роста человеком, отлично развитым физически. Он то и дело цитировал восточных мудрецов, Толстого, Достоевского, Ницше.

Кошко битых два часа убеждал кассира:

— Напрасно вы думаете, что суд присяжных поверит, что вы ничего не знаете…

— Если бы генералы от полиции читали мудрого Саади, то они знали бы его завет: «Самые разумные слова — „я не знаю“. Приучай свой язык чаще говорить их».

— Э нет, не Саади ваш герой, а сказочник Андерсен. Его лавры не дают вам покоя. Но даже малые дети не поверят тому, что вы плетете.