Микаель Ниеми - Сварить медведя

Элиас пошел впереди, указывая дорогу. За перелеском зеленело покрытое ряской небольшое болото, а за болотом – скошенный луг, на краю которого и стоял этот сарай, аитто, – традиционная для наших мест постройка с выступающим чердаком на сваях.

– Значит, Юлину здесь и нашли?

– Ну…

– И дверь была заперта изнутри?

– Ну…

– Исправник смотрел?

– И он, и секретарь.

Прост многозначительно на меня глянул. Я понял – он разочарован. Все ясно. Теперь-то мы никаких следов не найдем, кроме отпечатков сапог начальства.

– А вокруг сарая они тоже смотрели?

– Ну… кругом обошли.

– А подальше?

Элиас вопрос не понял. Задумчиво посмотрел на пастыря и почесал свой твердый и массивный, как колено, подбородок.

Сарай, как видно, никто запереть не озаботился. Прост вошел, огляделся и неожиданно ловко вскарабкался по лестнице.

– Здесь, значит, ее и нашли? – крикнул он сверху.

– Да… у стены. Там, где мешки.

Мы, Элиас и я, тоже поднялись на чердак. Прост нагнулся, потом выпрямился и кивнул сам себе. Поманил меня пальцем и почему-то шепотом сказал:

– Мышиный помет. Помнишь, Юсси, – застрял в шве юбки?

Мы опять спустились. Прост попросил меня запереть дверь на стоящий рядом засов и вышел из сарая. Я послушно сунул засов в железные скобы и услышал, как он дергает ручку.

– Здесь она была в безопасности. Она до того знала про этот аитто?

– У нас все про него знают.

– Значит, она поспешила сюда, как в убежище… но напали на нее не здесь. Где-то еще. Я не вижу следов крови.

– Исправник думает, что… – хрипло начал Элиас, но замолчал.

– Что думает исправник?

– Исправник думает, что она тут назначила свидание… Юлина? Да никогда в жизни!

Хрип перешел в рычание. Элиас выкрикнул последние слова с такой яростью, что я на всякий случай отступил на пару шагов.

– Скоро все узнаем, – попытался успокоить Элиаса прост.

– Юлина? Взбредет же в голову! Она не из таких!

Прост уже не слушал продолжающихся заверений в не подлежащей сомнениям порядочности Юлины; он подошел к собаке, лежащей на привязи около старой березы. Увидев знакомого, похожая на лисичку дворняжка тут же встала и облизнулась. Прост погладил ее по голове, вытащил из кармана тряпку из дома Юлины и поднес к носу. Та на пару секунд зарылась мордочкой во влажную тряпицу и покосилась на проста умными карими глазенками. Прост отвязал от дерева поводок.

– Ищи! – коротко произнес он.

Несмотря на свои несерьезные размеры, собачка тянула довольно сильно, нам пришлось почти бежать по кочкам. Вскоре она остановилась в березовой поросли и замерла. Трава тут была примята, похоже на лежку лося. Я поначалу решил, что собаку взволновал лосиный запах, но она оглянулась на проста, который, очевидно, пользовался у нее большим уважением. Словно спросила – одобряет ли он ее действия? Прост кивнул, и она тут же начала копать землю передними лапами.

– Умница! – похвалил прост и опустился на корточки. В вырытой ямке что-то блеснуло. Он достал блестящий предмет, отряхнул от земли и показал Элиасу. Это была длинная латунная заколка для волос.

– Узнаете?

– Заколка, как не узнать. Ее, говорю, заколка. Юлины.

Прост поскреб ногтем бурое пятно на металле и попробовал на язык.

– Кровь? – спросил я.

Он молча кивнул.

– Юлина ухитрилась ткнуть насильника этой штукой, как она и рассказала. Он ослабил хватку, она вырвалась, из последних сил добежала до сарая и там забаррикадировалась.

– Ее заколка, как же… на конфирмацию купили, как сейчас… ее, ее заколка. – Элиас протянул руку, но прост завернул заколку в платок и предупреждающе поднял руку.

– Пусть исправник посмотрит. Кстати, Элиас… Могу я попросить вашу рубаху? Протереть очки… Ткань подходящая.

Элиас удивленно пожал плечами, но рубаху неуклюже снял и протянул священнику. Прост протер очки и вернул рубаху хозяину. По взгляду проста я понял, зачем он попросил снять рубаху, – очки-то и без того чистые.

На плечах Элиаса никаких следов от удара заколкой не было.

– Спасибо.

Прост нацепил очки на нос и присел на корточки.

– Вы правы, Элиас, никаких свиданий в аитто Юлина не назначала. Нападение произошло здесь. На этом самом месте, где мы с вами стоим.

Он поднимал травинку за травинкой и тщательно их осматривал.

– Вот она, – с удовлетворением сказал он. В руке у него была пуговица с обрывком белой нитки. – Он разорвал ворот, чтобы добраться до шеи.

Пуговица переселилась в носовой платок к заколке. А учитель в очередной раз меня удивил: начал обнюхивать траву.