Борис Сударушкин - Секрет опричника; Преступление в слободе

Марк поднялся на ноги.

– Я отправляюсь в милицию, а вы подходите к дому Шошина. Надо проверить эту версию с подземным ходом. Может, потому он новую печь своими руками и строил, что она с секретом…

Через час к дому Шошина опять подъехал тот же газик с сотрудниками милиции и прокуратуры; сняли пломбу, на которую была опечатана дверь. Хотя я знал, что трупа хозяина в доме уже нет, но, войдя в комнату, не мог избавиться от неприятного ощущения, что дух хозяина, выражаясь языком старинных романов, все еще витает здесь.

Сотрудники милиции приступили к осмотру печи. На мой взгляд, в ней не было ничего особенного – обычная русская печь, в придачу неказисто сложенная. Но вот что показалось странным – когда внутренность печи осветили фонариком, там не обнаружили ни дров, ни углей, а зола лежала по сторонам поддона – широкой чугунной плиты, на которой смутно просматривался какой-то текст.

Увидев ее, Ниткин возмутился:

– Это надгробная плита с могилы иеромонаха Корнелия, о котором я вам рассказывал. Вон куда ее Иван Прохорович приладил! А мы ее по всему монастырю разыскивали…

За печью Марк нашел изогнутый металлический штырь непонятного назначения. Покрутив его в руке, опять заглянул в печь, нащупал в чугунной плите выемку, куда удобно вошел конец штыря. Марк потянул чугунную плиту к себе – и она со скрежетом стронулась с места, обнажив лаз, вертикально уходящий вниз.

Догадка Пташникова оказалась верной – это был вход в подземелье. Туда спустился Марк, следом за ним – сотрудник местной милиции. Примерно через полчаса они опять появились в комнате, но не через лаз, а вошли в дом снаружи. Марк усталым голосом объяснил:

– Подземный ход в сторону речки Серой обвалился, а к монастырю – в целости и сохранности. Вывел нас в подклет Успенской церкви. Теперь все ясно – именно этим подземным ходом ушел убийца. Но ушел не с пустом, а с ношей…

Марк развернул вырванный из записной книжки листок бумаги – на нем поблескивали крупицы золотого песка.

– В подземном ходе Шошин оборудовал тайник, но сейчас он пустой, вот все, что мне удалось там найти. Видимо, из-за этого золота Шошина и убили.

– Откуда оно у него взялось? – растерянно спросил Ниткин.

– Это предстоит выяснить в ходе дальнейшего следствия. Возможно, только убийца и знает происхождение золота…

С тяжелым чувством уезжал я из Александрова. Меня не покидало ощущение, что я каким-то образом был причастен к смерти Шошина. Гнал эту мысль, но она назойливо преследовала меня. Каким образом убийца выяснил, что Шошин живет в Александрове? Не следил ли он за мной все это время, пока я занимался сбором сведений о семье Теминых? Но почему, в таком случае, я не заметил слежки? Или убийца вышел на Шошина самостоятельно, получив сведения о том, что тот живет в Александрове, через ту же Галину Николаевну Темину? Но ведь она не знала, под какой фамилией скрывается теперь Игнат Темин!

Создавалось впечатление, что загадка этого убийства, как и загадка убийства царевича Ивана, так и останется нераскрытой – слишком мало было улик, чтобы найти убийцу, которому так неожиданно помог подземный ход, вырытый здесь еще во времена Грозного. Как о нем проведал убийца? Если от Шошина, то непонятно, почему тот раскрыл ему тайну, которую так тщательно сохранял от посторонних. Не был ли тот человек знаком ему? Или, может, убийца знал о Шошине такое, что позволило ему шантажировать его, потому сторож и был вынужден рассказать о подземном ходе, отдать золото? Наконец, что за женщина приходила к Шошину незадолго до нашего появления возле его дома?..

На вокзале, когда Пташников встал в очередь к газетному киоску, у меня выдалось несколько минут, чтобы поговорить с Марком наедине.

– Дай слово, что, как только в следствии по делу об убийстве Шошина появится просвет, ты сообщишь мне, – ведь я как-никак причастен к этому делу, хоть и не смог выполнить твое поручение.

Марк пообещал мне, добавив:

– Кто знает, возможно, последняя страница этого дела будет дописана в Ярославле.

– Думаешь, к смерти Шошина причастен кто-то из его родственников?

– Все возможно. И обязательно надо найти Андрея Крашилова – его исчезновение из Листвянска сразу после отъезда оттуда археолога Малова выглядит подозрительно.

– Представим, я случайно встречусь с кем-нибудь из Теминых в Ярославле. Как мне вести себя?

– Молчать – это лучшее, что ты можешь сделать и для себя, и для следствия. Обещаешь?