Лариса Капелле - Велесова ночь

– Я, действительно, вам очень благодарна! – спохватилась Анна, ругая себя за несвоевременную язвительность.

– Ну а где слезы и заламывание рук!

– Будут, – пообещала она, – как только отвернетесь.

– А я не могу отвести от вас взгляда, – проявил куртуазность крымчак.

– Может, теперь мне будет позволено узнать ваше имя, потому что вам, похоже, всегда было известно мое, и в нужном месте вы появились не случайно, или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь, но в объяснения позвольте не вдаваться, – мягко, но твердо парировал мужчина, – и в благодарность на нелюбопытность расскажу как можно подробнее о себе.

Обещание он выполнил. Через несколько минут она уже знала историю жизни своего спасителя, вернее то, что он пожелал ей рассказать. Ману (Мануэль), сын мурзы Давлета и готской княжны Александры Воспоро воспитывался как и Менгли Герай в генуэзской Каффе. Потом мать настояла, чтобы он отправился в Геную, где ее родственники служили в банке Сан-Джорджо. Правда вопрос о роде своих занятий на службе у банка он деликатно обошел. Сказал лишь, что со временем был отправлен на помощь Захарии Гизольфи, управлявшего собственным княжеством со столицей в Матреге (город на Таманском полуострове – прим. автора), и всеми торговыми факториями генуэзского банка Сан-Джорджо на Кубани. Потом решил предложить свои услуги Менгли Гераю.

– Кому вы служите? – задала вполне резонный вопрос Анна, – Менгли Гераю, банку Сан-Джорджо или Захарию Гизольфи?

– Какая разница, тем более, что на данный момент мы союзники, – улыбнулся он, – так что можем позволить себе расслабиться. Вы не представляете, боярыня, насколько мы с вами похожи. Ни вы, ни я не знаем, кто мы на самом деле и куда нас приведет извилистая дорога судьбы!

– Ну а если окажемся по разные стороны крепостной стены?

– Будем надеяться, что на наш век хватит. Да и потом, как говорят в Московии, каждому дню своя забота.

Василиса же, с напряженным вниманием следившая за разговором Анны, заметила, как непривычным блеском засияли глаза ее госпожи, и насторожилась. «Нет уж, ничего у тебя не получится! Впустую стараешься, окаянец! – мысленно произнесла она в адрес нового знакомца. – Как я задумала, так и будет!» Сдаваться карлица не умела и учиться не собиралась, если уж что задумала, так тому и быть. И узкоглазый татарин в планы маленькой женщины не входил. Не было на земле человека лучше Матвея Никитина, и пока она будет жива, ни руку, ни сердце ее дорогой Анны крымчак не получит! Это было решено раз и навсегда. Василиса изобразила на своем лице заинтересованность, потом даже на приветливую улыбку разорилась. Ссориться раньше времени не стоило. Ману ответил улыбкой на улыбку и продолжил все более захватывающий разговор. Анна, ни слухом не духом не ведающая о планах своей маленькой служанки, расслабилась и с совершенно новым для нее удовольствием наслаждалась обществом такого образованного и приятного собеседника.