Валерия Вербинина - Подмосковная ночь

Машина въехала в сумеречный лес, состоящий преимущественно из елей и сосен, и Иван поежился. Потом шофер остановил машину и сообщил, что дальше надо идти пешком примерно с полверсты, пока Опалин не увидит домик лесника. Иван выбрался из автомобиля и зашагал по тропинке. Ему показалось, что он шел никак не полверсты, а пожалуй, что все полторы, когда впереди наконец показался домик. Берзин сидел неподалеку на пне, обхватив себя руками, и по лицу его Опалин понял, что Каспар недоволен собой. На противоположном конце поляны группа людей с петлицами разных ведомств курила, что-то оживленно обсуждая, а примерно на полпути между ними и Берзиным лежали самодельные носилки с чем-то, прикрытым куском рогожи.

– Погляди – это Свешников? – обратился к Опалину Каспар, не вставая с места. – Эту сволочь тут никто не знает в лицо, – добавил он сквозь зубы.

Иван поглядел на него, подошел к носилкам и взялся за край рогожи. Почему-то после слов Берзина он решил, что на носилках окажется труп господина, напоминающего портрет, который сторож вытащил с чердака. Но перед Опалиным оказался вовсе не постаревший Сергей Иванович Вережников, а тот, кого он никак не ожидал здесь увидеть. И оттого Иван растерялся.

– Нет, этого не может быть…

– Что ты там бормочешь? – выкрикнул Берзин, взвившись с места и подскочив к нему. – Кто это?

Широкое, почти квадратное лицо, мощные надбровные дуги, оскал, который даже после смерти источал угрозу. Опалин видел всего одно фото этого человека, но узнал бы его при любых обстоятельствах.

– Понимаешь, Каспар, – проговорил Иван неловко, – это… Короче, тот, кого вы убили – бандит Михельсон.

На следующее утро Иван проснулся на железной кровати в своей комнате в усадьбе Дроздово – и, едва открыв глаза, разом вспомнил все, что произошло вчера. Воспоминания эти были малоприятны, и присутствовали в них лесной полумрак, труп убитого Михельсона и шипение Берзина, который сначала ругался, а потом накинулся с обвинениями на тех, кто помогал ему с облавой. А люди там были в том числе немолодые, успевшие повоевать и не боящиеся сопляков с петлицами ГПУ, так что Каспару в ответ пришлось услышать в свой адрес немало интересного. И опять он, брызгая слюной, полез за оружием – но на этот раз Опалин вместо Яна успел перехватить его и оттащил в сторону. Было произнесено много непечатных слов, и единственным, кто не ругался, оказался труп на самодельных носилках, который Берзин в порыве ярости успел даже пнуть. Когда Иван немного остыл, ему стало стыдно, но Каспару, судя по его лицу, не было стыдно ничуть, и когда они тряслись в автомобиле обратно в Дроздово, человек из ГПУ хмурился и смотрел мимо него.

– Какой-то Михельсон… Бандит… Зачем он мне? Мне Свешников нужен! Я его из-под земли достану…

Он зациклился на этой мысли и повторял ее снова и снова в разных вариациях, чем успел порядком утомить Опалина. Про себя Иван считал, что сторожу, скорее всего, удалось ускользнуть. Золото, спрятанное в доме, он, возможно, не нашел, но серебро нашел точно и, поняв, что дело пахнет керосином, сломал динамо-машину и под благовидным предлогом сбежал, прихватив с собой найденное. Если Алексей сумел сесть на поезд и во время пути нигде не привлекал к себе внимания, он мог уехать уже очень далеко. «Сбреет бороду, сменит одежду… Документы – ну, разные есть возможности… Ищи его теперь! Но какой же хитрец…»

Вспоминая об этом сейчас, Опалин заворочался в постели. Ему не давало покоя, что его обвели вокруг пальца, и что вместо того, чтобы присмотреться к сапогам сторожа и задуматься, не мог ли он стоять под окнами, он, Иван, развесив уши, слушал его сказки.

«И Михельсона без меня взяли… Кстати, что он тут делал? И где остальные члены его шайки?».

Ответ на этот вопрос дал за завтраком Каспар Берзин.

– Проверили отпечатки пальцев – действительно оказался Михельсон. В Москве он попал в засаду, убил какого-то ишака и сбежал. Его подельников задержали…

– Кого убил? – машинально переспросил Опалин.

– Кого-то из ваших. Фамилия еще такая странная…

Иван замер.

– Лошака, что ли?

– А! Да, точно, Лошака. Ты его знал?

Опалин попытался собраться с мыслями. Михельсон убил Лошака. Как же так? Лошак не любил, когда его привлекали к засадам, и старался в них не участвовать. Неужели из-за того, что Иван оказался в Дроздово…

– Да, я его знал, – ответил он на вопрос Берзина.

– Дружили? – спросил Каспар, скользнув взглядом по расстроенному лицу собеседника.