Валерия Вербинина - Иван Опалин. 9 книг

— Душенька, — сердился тенор на супругу, которая поведала гостю об этом прискорбном случае, — неужели ты думаешь, что я способен верить, будто во всем виноват кот? Конечно, тут постарался кто-то из гостей…

— Николенька, я тебя умоляю!

— И вовсе не наших гостей, — упорствовал тенор, — а вот эти вот… писатели, которые постоянно шастают к Синицыной! И журналисты тоже…

Из дальнейших расспросов выяснилось, что Синицына была та самая озорная барышня с декольте, которая призывала ловить Антона, пока он не сбежал.

— Николенька, но писатели — приличные люди…

— Некоторые, душенька, однако же не все! Помнишь, Фальбуш жаловалась, как у нее какой-то писатель взял прижизненное издание Чехова, да так и не вернул? Тоже из гостей Синицыной был, между прочим!

— А вы помните Павла Виноградова? — быстро вмешался Антон. — Того, который в кордебалете танцевал? Он сюда приходил в гости к своему приятелю…

Да, Виноградова в доме помнили, но странным образом о нем могли сказать еще меньше, чем о белом коте с разными глазами.

— Очень вежливый…

— Очень скромный…

— Прекрасно воспитанный, а это теперь такая редкость…

Антон переходил из комнаты в комнату, неся на руках кота, который совершенно освоился и порой даже делал вид, что дремлет. Квартира оказалась непростой, хоть и выглядела обычной московской коммуналкой с длиннющим коридором, в который выходило множество дверей. Иные комнаты были обставлены с прямо-таки дворцовой роскошью, иные поражали своим аскетизмом; имелась даже комната с разбитым оконным стеклом, которое кое-как усилили листом фанеры. То и дело в коридоре трещал телефон, кто-то сломя голову бежал в уборную, кто-то туда не успевал и отчаянно ругался под дверью.

Напоследок Антон зашел к Синицыной, не без трепета вспоминая ее развязные манеры, а также декольте. Она принадлежала к тому типу женщин, которые и манили, и раздражали его — но раздражали, пожалуй, все же больше, и он совершенно не представлял, как себя с ней вести.

— Вас зовут Анастасия Синицына, верно? И вы танцуете в Большом театре…

— Ну, танцую, и зовите меня просто Туся, — капризно промолвила хозяйка комнаты, курившая, заложив ногу на ногу, и при свете лампы с желтоватым абажуром Завалинка разглядел, что его собеседница очень молода и изрядно потрепана жизнью. — Что это вы таскаете за собой кота? Лучше раздевайтесь, — она кивнула на кургузое пальтишко Антона, перешитое из шинели, — и садитесь.

Сделав вид, что не заметил подтекста слова «раздевайтесь», Антон разоблачился и сел на стул, с которого сначала пришлось снять стопку пластинок и большую коробку театрального грима фабрики «Тэжэ».

— Меня зовут Антон, я…

— Да знаю я, все уже знаю, — отмахнулась Туся. — Который с вами пришел — это же Юра, верно? Я его помню, он к Миле все клеился, а она ему от ворот поворот дала.

— Почему? — глупо спросил Завалинка.

— Почему? — переспросила Туся, потушив папиросу. — У него даже своего угла нет, а Мила хотела, чтоб жених был непременно с отдельной квартирой. Надоели, говорит, мне коммуналки да очереди в ванную.

Белый кот, проходящий сквозь стены, побродил по комнате, забрался на старое кресло, свернулся в нем калачиком и уснул.

— А-а, — протянул Антон, не зная, что сказать. Он не считал себя особенно деликатным человеком, но ему было неловко обсуждать сердечные дела Юры, тем более за его спиной. — А Мила… м-м… она все еще здесь живет?

— Нет конечно. Вышла замуж и к мужу съехала. Правда, ему шестьдесят два года, он в институте мозга чем-то там заведует, — холодно усмехнулась Туся, — но ничего. Будет зато обеспеченной вдовой.

Антон не нашелся что ответить и довольно неуклюже попытался свернуть на интересующую его тему.

— Скажите, а Павел Виноградов…

— Павлик? Дурак и тряпка. Это на случай, если вам захочется узнать мое о нем мнение, — пояснила Туся с очаровательной улыбкой. — Так-то он неплохой парень.

У Антона заныл висок. Молодой сыщик попытался отыскать в словах собеседницы логику, не нашел ее и решил махнуть рукой.

— Что с ним такое? — спросила Туся, с любопытством глядя на гостя.

— Пропал. Ищем, — лаконично ответил Антон.

— Тут вы его не найдете, — заметила Туся. — Он к Володьке ходил, чтобы домой попозже возвращаться. Мать его стесняла, она все обращалась с ним, словно он был маленьким мальчиком. — Она хихикнула. — Что, вам уже рассказали о нас?

— Э… — начал смущенный Антон.

— Ну, было, было дело, я не отрицаю. — Туся снова хихикнула. — Испортила, что уж тут поделаешь… Но по-настоящему отношений у нас не было.