Олег Мазурин - Женщины-убийцы

Перед ней стоял нелегкий выбор: либо идти с немецкими войсками дальше на запад, в Германию, либо, замаскировавшись под бежавшую из плена санитарку, возвратиться на восток, в СССР — авось ее никто и не узнает! Главное, миновать Брянщину и особенно поселок городского типа Локоть, где карательницу знала каждая собака. И Тоня как не парадоксально решила повернуть в сторону наступающей Советской Армии. Это был весьма нестандартный и рискованный ход, но именно он позволил Макаровой прожить еще сорок лет на свободе. Ей поверили в НКВД, и она снова очутилась в Красной Армии. Ее отправили служить в Кенигсберг, в военный госпиталь. Там Тоня и познакомилась со своим будущим мужем, раненым фронтовиком Гинзбургом и после замужества взяла его фамилию.

Жизнь для Антонины Макаровой началась с чистого листа. Никто не знал о ее предательстве и преступном прошлом. Теперь она снова стала типичной советской гражданкой. Как все гражданки СССР она работала на производстве, ходила на демонстрации, субботники, в дом культуры на танцы, вела общественную работу, читала советские газеты и смотрела кино. В том числе и свой любимый фильм «Чапаев».

Потом Антонина родила двух девочек.

«Фронтовичка, герой производства», — с уважением говорили о ней народ.

Ее уважали, ценили. На фабрике, в семье. Муж ее очень любил. И дети. Тоня была в то время счастлива. Она жила заново. Словно и не было того позорного и страшного прошлого. Макарова просто вычеркнула его из своей памяти. Всевышний дал ей новый шанс, и она им воспользовалась. Теперь у нее была настоящая полноценная семья, заботливый супруг, хорошие детки, она уважаемый всеми человек и живет полноценной и насыщенной жизнью счастливой советской женщины.

Но… дав Антонине много лет новой жизни в другой ипостаси, Бог все-таки, в конце концов, решил призвать карательницу к ответу за ее нацистские преступления.

«Ее действительно ничто не мучило, не тревожило. И только в последний год, говорит, что-то начало беспокоить, сниться что-то нехорошее стало…» — рассказал Петр Головачев. — «На улицах городка чудились тени из ее прошлого — но она ничего не подозревала. Лишь тревожно спала».

Попрощаться после ареста Макарова ни с кем не успела. Потом ее супруг и дети узнали о Тоньке-пулеметчице. Муж долго не мог поверить в невероятную и чудовищную правду. Его жена — нацистский преступник?! Каратель и враг народа?! Быть не может!!! А когда поверил, то забрал детей и навсегда покинул город.

Летом 1978 года Макарову привезли специальным конвоем в Локоть. Местные жители те, что выжили в войне, ее сразу опознали. Хотя она постарела, пополнела, носила очки в тяжелой роговой оправе, но она была узнана. По жесткому колючему взгляду и угрюмой складке на лбу. На очную ставку с Макаровой местные жители шли неохотно. Многие даже через столько лет боялись жестокой фашистки Тоньки-пулеметчицы.

Потом был следственный эксперимент. Ее привезли к бывшей Локотской тюрьме — конюшням конезавода. Преступница, опустив глаза, обреченной и усталой походкой прошла пятьсот метров от тюрьмы до места расстрелов. Там она подробно рассказала следователям, как она убивала пленных.

На допросах в июне 1979 года Макарова дополнила свои показания:

«Я расстреливала заключенных за тюрьмой, примерно в пятистах метрах от тюрьмы, у какой-то ямы или траншеи. По команде кого-либо из начальства я или ложилась за пулемет, или становилась на колени и производила стрельбу из пулемета по обреченным, стреляла до тех пор, пока не падали все… Все заключенные были для меня одинаковы. Менялось только количество, остальное было как обычно: мне приказывали расстрелять группу, на место расстрела кто-либо выкатывал мой пулемет, по чьей-либо команде я ложилась за пулемет и стреляла, а после я уходила с места расстрела. Обстоятельства расстрела я старалась не запоминать… А людей? Я их не знаю, они меня не знают, деньги, главное, платили. А война все спишет…»

Выходит, жизнь не списала. И решила посчитаться с Тонькой-пулеметчицей. В ходе следствия официально была доказана причастность Антонины Макаровой к расстрелу только 168 человек. Но и этого количества загубленных душ хватило для того, чтобы вынести подсудимой Антонине Макаровой-Гинзбург весьма суровый приговор. Ее судили в Брянске и приговорили к расстрелу.

На Руси смертная кара впервые появилась в 1398 году и зафиксирована в Двинской уставной грамоте. Великий царь Петр I распорядился наказывать смертной казнью за 123 состава преступления.