— Да, вы его упустили, — промолвила графиня серьезно. — Вы допустили ошибку, герр Брумм, и она стоила Наталье Меркуловой жизни.
— Простите? — Полицейский вытаращил глаза.
— Госпожу Меркулову убили, проломив ей голову. Это вам ничего не напоминает? Ведь совсем недавно вы расследовали убийство другой женщины, которой тоже проломили голову.
— Вы о Софи Мюллер?
— Да, господин Брумм, я говорю о вашей дочери. — Сыщик замер, и в его светлых глазах появилось странное, недоброе выражение, которое не понравилось Вере. — Давайте не будем морочить друг друга, герр Брумм. Ее мать Шарлотта была служанкой в вашем доме, вы завели с ней интрижку, а когда она забеременела, дали ей денег в приданое и подыскали жениха. После этого вы, так сказать, устранились и сделали вид, что ничего не было. Шарлотта родила Софи, жила с Петером и приняла новый порядок вещей. Казалось, что все если не счастливы, то по крайней мере довольны. У меня нет сведений о том, что Петер относился к Софи хуже, чем к другим детям, которые уже были его собственными не только по бумагам, но и в действительности. Иногда вы, вероятно, видели Софи возле казино. Полагаю, что до вас доходили слухи о ее образе жизни, но вы — я так думаю — сказали себе, что вас это не касается. А потом Софи убили, и вы поняли, что больше не можете стоять в стороне. Вы убедили свое начальство, чтобы вам поручили следствие, конечно, не называя истинных причин, которые побудили вас им заняться. И как большинство отцов, вы прежде всего обратили внимание на жениха. Карл Гаус ссорился с Софи, он был с ней в тот вечер, он подозрителен. Наконец, у него нашли ее цепочку. — Вера Андреевна помолчала. — Он ведь до сих пор не признался в ее убийстве, верно? Потому что он на самом деле никого не убивал.
— Госпожа графиня, вы…
— Нет, я же сказала: давайте не будем морочить друг друга. Цепочка стала в ваших глазах — да и в моих тоже, чего греха таить, — решающей уликой. Никто не подумал, что цепочку мог подбросить убийца, чтобы отвести от себя подозрения. Однако убийце не повезло. Его заметил Михаил Авилов. Вы помните, что произошло в тот вечер?
— Да, герр Авилов пошел искать собачку старой дамы и споткнулся о труп.
— А через несколько минут, так как он вернулся с пустыми руками, собаку отправилась искать вся компания. Это Глафира и Петр Назарьевы, Анастасия Назарьева, Наталья Меркулова, генерал Меркулов, их сын Кирилл Меркулов и полковник Дубровин. А теперь представьте, что кто-то их них тоже заметил труп, но в отличие от господина Авилова сумел увидеть лицо убийцы. Возможно, наш невольный свидетель тоже вначале собирался позвать на помощь, но тоже удержался. Только вот причиной было не малодушие, а желание использовать ситуацию в своих интересах. Потому что человек, о котором я говорю, уже некоторое время хотел избавиться от одной женщины, которая ему мешала. И он сообразил, что теперь может добиться своего и останется вне подозрений. Он знает, кто убил Софи Мюллер, так что убийца теперь у него в руках.
— Вы хотите сказать, что…
— Да, герр Брумм: наш свидетель превратился в шантажиста и стал шантажировать убийцу: «Или ты поможешь мне избавиться от госпожи Меркуловой, или я выдаю тебя властям». Вспомните, как совершено второе убийство: чуть ли не средь бела дня, недалеко от дома, в котором находились люди, а убийство Софи Мюллер произошло возле людной аллеи. И там, и там действовал один человек, которого нет в вашем списке, герр Брумм. А у того, кто подстрекал его ко второму убийству, конечно, алиби — он ведь и в самом деле никого не убивал, а только ждал, когда все произойдет.
— Вы имеете в виду Анастасию Назарьеву? Или все же генерала Меркулова?
— Полагаю, вы легко это выясните, когда арестуете Петера Мюллера. Это он убил Софи, и он убил жену генерала. Полагаю, на правах скорбящего отца ему было довольно просто подбросить горюющему жениху цепочку, которую Петер сорвал с шеи Софи.
— Вы уверены, что это именно он? — пробормотал Брумм.
— Да, потому что я вчера узнала, что он был кровельщиком и каменщиком, а еще какое-то время работал на бойне. У забойщиков скота считается особым шиком убить скотину одним ударом, в висок. Может быть, он даже сохранил от старых времен дубину, которой забивал скот.
Сыщик какое-то время сидел, дергая челюстью.
— Я ведь знал его раньше, — хрипло признался он. — Он был слугой в доме моих родителей, в котором я жил… Казался таким положительным, таким спокойным… Потому я и выбрал его Шарлотте в мужья. За что он убил Софи? Чем она ему помешала?
Читать дальше