Валерия Вербинина - Тайны Баден-Бадена

— А-а вот почему она так настойчиво предлагала Осоргину помощь, — протянул Михаил.

— Ну он прекрасно понимает, что это не помощь, а способ его закабалить. — Вера Андреевна усмехнулась. — Как и все гордецы, Григорий Александрович ужасно не любит быть кому-то должным. Думаете, почему он не сказал полицейскому, что заезжал ко мне сегодня? Если бы моя прислуга подтвердила, что он тут был, он бы оказался у меня в долгу. А может быть, он решил, что я нарочно велю сказать, что его тут не было.

Но судьба Осоргина была Михаилу, по большому счету, безразлична. Он подумал, что если даже такая влиятельная дама, как графиня, осталась недовольна разговором с полицией, то каково будет Анастасии, которая к тому же числилась среди подозреваемых. Может быть, в отеле ему удастся поговорить с девушкой и ободрить ее. Поэтому он спохватился, что уже поздно, поцеловал графине руку и быстро покинул виллу.

Когда он ушел, в гостиную вернулась Тереза.

— Госпожа графиня, я все правильно сделала? — спросила она.

— Абсолютно правильно, — ответила Вера Андреевна. — Можешь идти.

Она взяла с подноса конверт, который рассматривала незадолго до прихода сыщика, и вскрыла его. Отправителем был мелкий городской чиновник, семье которого Вера Андреевна как-то оказала услугу. Графиня Вильде никогда не считала себя благотворительницей, но она полагала, что разбирается в людях, и, когда она замечала, что хороший, по ее мнению, человек попал в беду или нуждается в участии, она помогала ему — точно так же, как недавно помогла Михаилу. Ее привычка, внешне совершенно бескорыстная, создала ей некоторое число горячих сторонников в самых разнообразных слоях населения, и время от времени графине случалось просить об ответной услуге. Чиновник, о котором шла речь, имел доступ ко всем городским архивам, и графиня обратилась к нему с той же просьбой, что и к Михаилу, — навести подробные справки о Софи Мюллер и ее окружении, в первую очередь — о семье. Ответ на четырех страницах убористым почерком поражал своей обстоятельностью: автор письма, похоже, постарался не упустить ни одной мелочи. Вера Андреевна пробежала глазами сведения о матери Софи, едва вчитываясь в копию метрического свидетельства и подробности о родителях и крестных, но следующие строки привлекли ее внимание.

«В возрасте приблизительно десяти лет начала работать прислугой в разных домах, затем поступила в услужение в семью Брумм, весьма почтенную и уважаемую. 16 декабря 1847 года вышла замуж за Петера Мюллера…»

Далее следовала копия записи об их венчании.

«23 мая 1848 года родилась их дочь Софи».

Вера Андреевна откинулась на спинку кресла. Все, что подспудно беспокоило ее раньше, мелочи, которым она не находила объяснения — к примеру, полицейский, который оставил непыльную работу в казино и принялся за расследование уголовного дела, — вдруг стало кристально, ослепительно ясно.

«И приданое, которое вдруг появилось у Шарлотты… Какое приданое может быть у служанки в таком молодом возрасте? Семья у нее была совсем простая… а приданого хватило для того, чтобы открыть лавку. Если бы не походы Петера в казино, может быть, они бы жили сейчас вполне обеспеченно… и Софи не пришлось бы работать цветочницей и заодно продавать себя».

Вера Андреевна дочитала текст до конца и потерла переносицу. Теперь она знала все — и даже знала, кто именно убил Наталью Меркулову, но это знание не доставляло ей никакой радости.

— Тереза! Я сейчас напишу письмо, его нужно доставить как можно скорее…

На следующий день Теофилус Брумм явился на виллу Вильде, и уже по тому, как сухо он разговаривал с горничной, стало ясно, что сыщика оторвали от важного дела, и внутренне он протестует, но все же не смеет пренебречь неожиданно свалившимся на него приглашением.

— А, дорогой герр Брумм, — сердечно приветствовала его графиня Вильде. — Присаживайтесь, прошу вас. Как продвигается ваше расследование?

Брумм усмехнулся.

— Поразительно, но у всех подозреваемых оказалось алиби. Осоргин во время убийства находился на вашей вилле, мадемуазель Диана — в Страсбурге, генерал играл в шахматы с сыном и не отлучался, уволенная горничная не покидала своей комнаты в городе, герр Тихменёв и фройляйн Назарьева были на вечере у княгини Хилковой. Ну и герр Авилов, которого я включил в список для очистки совести, был в Оттерсвайере.

— И какие же вы делаете выводы, герр Брумм?

— Кто-то из них лжет. Или же Наталью Меркулову убил человек, которого я упустил. Оба варианта вполне возможны.