Валерия Вербинина - Сапфировая королева

– Говорят, полиция арестовала даже двух статских советников, – уронил губернатор. Глаз его сверкал теперь, как бесценная звезда.

– Трех, – поправил Красовский. – И одного тайного.

– Ах, что творится! – скорбным тоном промолвил губернатор, качая седой головой. – Что творится!

Странным образом, однако, на его лице было написано неподдельное удовольствие и даже, можно сказать, злорадство.

– Кажется, статский советник Лакомый тоже попался? – невинно осведомился он далее.

Красовский порозовел и пояснил:

– Порывался разбить стекло в знак протеста.

– Даже так? – удивился губернатор. – Должен признаться, я никогда не понимал удовольствия, которое получают от посещения заведений такого рода. Да и вообще вокруг любви слишком много… много всего наверчено.

Поскольку сам губернатор находился в преклонном возрасте, вполне естественно, что он не находил ничего особенного в том, что лично ему было уже не нужно. Впрочем, даже куда более умный человек, а именно лорд Честерфильд, на старости лет объявил, что секс – совершенно бесполезное занятие, потому как быстротечно, поза смехотворная и вдобавок оно частенько влетает в копеечку. Странно, конечно, что лорд почему-то не додумался до того же лет в двадцать. Более того, если верить литературоведам, именно Честерфильд в свое время послужил прототипом для создания образа сердцееда Ловеласа в знаменитой «Клариссе».

– А что там насчет варшавского молодчика? Удалось напасть на его след? – поинтересовался губернатор.

– Похоже, что так, – ответил Красовский. – Человека, похожего на него, видели в одной из гостиниц, но потом постоялец неожиданно исчез. Полагают, что он мог уже скрыться из города.

Однако, как уже известно благосклонному читателю, Валевский не успел никуда скрыться. Его приволокли в дом к Хилькевичу, который ждал его в гостиной. Кроме хозяина, в комнате находились также Розалия, которая шепотом о чем-то переговаривалась с Виссарионом, и Вань Ли, под глазом коего красовался здоровенный синяк. Лжекитаец съежился на диване, обхватив себя руками, и мрачно смотрел мимо всех присутствующих.

– Вот он, – объявил граф торжествующе, входя в гостиную.

– Леонард Валевский? – спросил Хилькевич у невысокого блондина, которого Пятируков только что втащил в комнату за шиворот.

– Ну, я, – буркнул поляк.

– Очень приятно. А я – Виссарион Сергеевич Хилькевич, – с любезной улыбкой промолвил хозяин. – Так, значит, мне скоро конец?

– Что, простите? – озадаченно переспросил поляк.

Хилькевич небрежно кивнул Пятирукову, и от удара последнего Валевский согнулся пополам и осел на пол. Его лицо покраснело, он задыхался и кашлял.

– Парюра у него? – спросил Хилькевич у графа.

Тот отрицательно покачал головой.

– Розалия, осмотри его вещички! – распорядился хозяин.

Королева борделей завладела коричневым чемоданом и принялась деловито выбрасывать из него содержимое. Валевский тяжело дышал, но с пола подниматься не торопился. Он отлично знал, куда попал, и понимал, что так просто его теперь не отпустят.

И вообще, несмотря на свою неприязнь к баронессе Корф, Леон неожиданно ощутил, что предпочел бы сейчас находиться в ее обществе. Не говоря уже о том, что баронесса куда более достойный противник, она бы никогда не позволила себе обойтись с ним грубо или уничижительно.

– Вы зря стараетесь, – бросил Валевский, не сдержавшись. – Я не крал этих украшений!

Хилькевич приподнял одну бровь и повернулся к Вань Ли.

– Он плинес мне кольцо, – мрачно уронил тот. Теперь стало заметно, что два зуба у Вань Ли выбиты, так что букву «р» он теперь не выговаривал не потому, что стремился походить на китайца, а потому, что просто не мог.

– Где кольцо? – спросил Хилькевич у Леона.

– У меня в кармане. Я…

Граф Лукашевский за воротник вздернул Валевского на ноги, похлопал по его карманам, нашел кольцо и протянул хозяину дома.

– Кольцо женское, – заметил Хилькевич, тщательно осмотрев его. – Кстати, в списке пропавших украшений фигурирует кольцо с большим сапфиром. – Король дна хищно оскалился.

– Это кольцо из Вены, – огрызнулся Валевский. – Я сам его носил одно время, и оно вовсе не женское.

– Ну да, пальцы-то у тебя тонкие, – усмехнулся Хилькевич. – Берегись, парень! Ты мог обмануть Вань Ли, нацепив на свою руку колечко, но не меня.

Розалия, которая закончила осмотр вещей, теперь ощупывала швы чемодана, пытаясь найти тайник. Валевский отвернулся, брезгливо выпятив губу.