Вячеслав Денисов - Огненный плен

— В тот день Киров шел по коридору. Когда я увидел его, в моей голове созрел план решения своего вопроса. У меня умерла бабка, и нужно было присвоить ее квартиру. А человек, имя которого вы пытаетесь из меня вытянуть, сидел рядом с другой проблемой… Так вот, я решил зайти в кабинет Кирова, пока туда никто не зашел, и попросить вождя решить наши вопросы. Я увидел его хорошее настроение и надеялся на благополучный исход… Мы встали и пошли к двери. Но когда до нее оставалось шагов семь, не больше, как из-под земли вырос Николаев… Это я сейчас знаю, что Николаев. А тогда он показался мне каким-то шибздиком… И он опередил нас. — Я дотянулся и скусил стебелек травы. Может, хоть так заглушу этот дурманящий меня запах… — Решив, что тот на минуту, я открыл дверь, и мы вошли…

— И что вы там увидели? — спросил Мазурин. — Говорите, не стесняйтесь. Я лично проводил ее досмотр и оформлял документы на арест.

— Я увидел…

— Вы увидели, — поправил настырный чекист.

— Хорошо, — согласился я, ухмыльнувшись. — Мы увидели…

…Сколько мгновений минуло, когда за вошедшим в кабинет Кирова сморчком закрылась дверь и ее открыл я? Одно? Два?…

То, что предстало перед нашими с Яшкой глазами, едва не ввело меня в ступор.

Совершенно обнаженная женщина лежала на покрытом простыней диване, широко раздвинув ноги и запрокинув назад голову.

Сколько минуло мгновений, когда за вошедшим в свой кабинет Кировым туда вошел Николаев? Пять мгновений, семь?

Я спрашиваю, потому что плохо представляю, как за эти семь секунд можно дойти до дивана, вынуть член и вставить его в женщину.

Но между тем так и было. Член вождя ленинградских коммунистов был погружен во влагалище зашедшейся в истоме женщины, и я, кажется, даже слышал стон. Они были так возбуждены и находились в таком предвкушении, что не заметили появления ни сморчка, ни нас.

На голове Кирова красовалась фуражка, он имел женщину, не снимая ее. Голова вождя закрывала лицо партнерши, я видел лишь рыжеватые, отливающие золотом волосы, раскиданные по валику дивана.

— Сука… — прохрипел сморчок, вынимая руку из кармана.

Киров не видел его, а он не видел нас…

— Портовая блядь!.. — Сморчок вскинул руку, и только сейчас я обратил внимание, что он вооружен.

— Леня!.. — крик этот разрезал спертую тишину погруженного в соитие кабинета. — Идиот!..

И следом раздался оглушительный выстрел.

Давясь криком, но воя, а не крича, женщина выбралась из-под любовника, и на какое-то мгновение я увидел ее красивые, широко расставленные ноги. Треугольник волос и тронутое совокуплением влагалище — все выглядело ирреально, чудовищно…

Киров после удара пули клюнул носом и тотчас повалился вперед. Когда женщина закричала, увидев мужчину, которого назвала по имени, она оттолкнула от себя грузное тело любвеобильного вождя.

— Что ты наделал, скотина… — шептала женщина, опускаясь на колени перед Кировым. — Ты погубил нас…

Только сейчас я пришел в себя и вспомнил, что в руках у сморчка револьвер и что он продолжает держать его в руке, моргая и ища безумным взглядом новую жертву.

— Я отомстил… — пробормотал сморчок. Роста в нем было около полутора метров, он был ниже меня на голову, и этот вскрик с придыханием показался мне воплем, предвещающим викторию. — Я отомстил!! — заорал он и вскинул руку уже уверенно.

Если бы не Яшка, вторая пуля или убила бы женщину, или добавила в Сергее Мироныче еще одно отверстие. Стоя рядом, придурок Яша, вместо того чтобы отнимать оружие, поднял руку и толкнул сморчка локтем. Словно нечаянно толкнул, чтобы никто не заметил.

Выстрел грохнул, и пуля, раскалывая стоящую на столе лампу, впилась в стену…

Наконец-то я слышал что-то еще, помимо грохота и разговора в кабинете: снаружи послышались отрывистые крики, похожие на лай, и кабинет наполнился людьми…

Почему не брали нас, а брали сморчка?…

Он уже поднес наган к голове, когда кто-то, изловчившись, швырнул в него отвертку.

Отвертку… При чем здесь отвертка?…

Нас не брали, потому что с момента нашего захода в кабинет прошло не более двух секунд…

Отвертка попала в бровь сморчку, он нажал на спуск. Но пуля прошла мимо головы. Выбив из потолка пригоршню извести, она посыпалась на его голову пеплом…

Я находился в нокдауне.

Какие-то люди закричали мне: «Помоги поднять и перенести!..» — и я наконец-то вспомнил, что врач.

— Его нужно вытащить в коридор! — рявкнул кто-то над моим ухом.