Макс Коллинз - Неоновый мираж

Все это, безусловно, было написано самим Сигелом.

Я, оставшись один, получил возможность сконцентрироваться на своей работе. И сейчас я внимательно наблюдал за парнями из службы безопасности, чтобы выяснить, достаточно ли хорошо они усвоили мои уроки. Многолюдность делала работу по выявлению карманных жуликов довольно сложной – и это был хороший экзамен для моих «студентов». Некоторые из них заняли постоянные места наблюдения, другие смешались с толпой. Они были в смокингах – это относилось ко всем служащим Сигела. Сигел лично побеседовал с каждым из нанятых им людей, которых рекомендовал ему для работы в казино Седвэй, – с крупье, кассирами, персоналом, обслуживающим игральные автоматы. Все они, если вы спросите меня, выглядели не очень уверенно в этой непривычной для них одежде.

Бывший полицейский лейтенант Куин, похожий в своем смокинге на загорелого пингвина, подошел ко мне и с улыбкой спросил, как мои дела. Он пытался выглядеть дружелюбным, несмотря на нашу недавнюю стычку. Я не стал демонстрировать свою строгость по отношению к нему, ибо был уверен, что хищения на стройплощадке прекратились. Это, кстати, подтверждали и результаты моей маркировки прибывших ящиков с грузом. Куин сделал жест рукой в сторону казино.

– Думаешь, мои ребята смогут сегодня прихватить кого-нибудь там?

– Если они не смогут, то тогда мне останется отправить их к окулисту, чтобы он выписал им очки. Он не стал скрывать своего сарказма:

– Ты действительно думаешь, что в казино может работать команда карманников?

– Готов побиться об заклад. – И я покинул его.

Я ничего не имею против полицейского, который немного коррумпирован. Я сам был полицейским. Но такой парень, как Куин, может дискредитировать даже такое понятие, как коррупция.

Я вышел во внутренний двор, освещенный мягким светом красных и голубых фонарей. Вокруг бассейна, «загорая» при свете луны, расположилась группа молодых, стройных женщин; они сидели и лежали в шезлонгах. Все эти молодые дамы работали у Сигела, – правда, я не мог точно сказать, чем они конкретно занимались. Они просиживали у бассейна в течение всей недели, позируя обнаженными перед фотографами из различных иллюстрированных журналов. Некоторых из этих красоток я знал как продавщиц сигарет и сувениров. Среди них лишь несколько были официантками. Сигел предпочитал, чтобы посетителей ресторана обслуживали официанты в смокингах.

Одна из этих молодых женщин, загоравших под луной, работала доверенным секретарем у Бена Сигела.

– Ты выглядишь как кинозвезда, – сказал я Пегги.

На ней был темно-синий купальник.

– Спасибо, – сказала она. Ее ответ прозвучал несколько прохладно. Правда, и воздух был довольно свеж.

Я присел на корточки рядом с ней:

– Мне кажется, это немного несерьезно, быть сейчас здесь, учитывая твой нынешний статус.

Она посмотрела на меня сверху вниз и холодно улыбнулась:

– Я так не думаю. Бен хотел, чтобы некоторое число симпатичных девушек побыли здесь, у бассейна, сегодня вечером. Мне кажется, я отвечаю этому критерию.

Я придвинул к себе свободный шезлонг.

– Ну конечно же. Я только подумал, что ты могла бы выступить в более заметной роли во время сегодняшнего торжественного события.

Она, казалось, изучала разноцветные блики, игравшие на поверхности воды.

– Некоторым особам это не совсем понравилось бы, – сказала она.

– Но в то же время, сидя здесь, полуобнаженной, ты словно показываешь нос этим «некоторым особам». Это мне нравится. В тебе еще осталась эта чикагская дерзость. Воздух пустыни пока не высушил тебя до конца.

Ее глаза чуть погрустнели.

– Ты ненавидеть меня сейчас, да?

Я покачал головой, чуть улыбнувшись:

– Нет. Ты все еще злишься на меня?

Она посмотрела на меня горящими глазами.

– Да, я должна быть злой на тебя. Ты не имеешь права вмешиваться...

Мне показалось, что она хотела сказать «в личную жизнь». Но она запнулась на полуфразе и вновь посмотрела на воду. Она имела в виду тот короткий разговор, который состоялся между нами в холле «Ласт Фронтиер» на второй день моего пребывания здесь. Я ей тогда сказал: «Я не знаю, спишь ты с Сигелом или нет, но, если да, послушайся моего совета: делай это, по крайней мере, когда в городе нет Тэбби». – «Это все?» – спросила она холодно. «Да, все. Но если ты не можешь ничего с собой поделать, то занимайся этим тайно и очень осмотрительно». – «Неужели?» – сказала она, пылая гневом. «Именно так. Твоя подружка, как ты знаешь, способна на убийство». В какой-то момент мне показалось, что она хочет ударить меня, но она лишь пронзила меня горящим взглядом, развернулась и ушла. После этого мы не разговаривали, за исключением случайных, вежливых фраз, которыми мы обменялись несколько раз за вечерними трапезами в «Ласт Фронтиер», которые организовывал Сигел.