Макс Коллинз - Кровавый срок

Точно! Глаза цвета багамского неба чуть вспыхнули, когда я упомянул пистолет Гарри; она действительно воспользовалась им.

— Затем, с помощью изготовленной вручную из распылителя для борьбы с насекомыми паяльной лампы, которую ты заправила денатуратом из сарая, подожгли постель. После этого ты и твои помощники забросили труп на пылающую кровать и инсценировали ритуал вуду. Обгоревший труп, несколько перьев, и готово — убийство по обычаям оуби.

Тряхнув головой, Ди рассмеялась. Затем закурила очередную сигарету.

— В самом деле, Геллер, тебе нужно писать повести для радио. Например, для программы «Святая Святых».

— Возможно, ты и намеревалась спалить «Вестбурн» дотла, но я в этом сомневаюсь. Думаю, ты подожгла труп, чтобы запутать следы. Может быть, ты украла золотые монеты, чтобы подкрепить версию об убийстве в соответствии с колдовским ритуалом. А может быть, вы были чем-то похожи с Гарри и ты просто любила золото.

Выдавив из себя улыбку, Ди посмотрела на потолок, пытаясь изобразить на лице скуку и разочарование.

— Как бы то ни было, повеселившись таким образом и сделав свое грязное дело, ты и ребята Лански удалились. Кристи уехал намного раньше, загодя облегчив вам работу; он также подобрал двух твоих помощников, когда они высадились в Лайфорд Кэй, где и были замечены несчастным Артуром. Затем Кристи высадил своих неприятных пассажиров у «Вестбурна» и отправился к своей любовнице. Но когда к утру он вернулся в поместье, то обнаружил, как трагично закончилась попытка переубедить сэра Гарри. Кристи быстренько сочинил новую версию, показав, что всю ночь он проспал в соседней комнате. Он оказался достаточно порядочным человеком, чтобы не втягивать в дело свою подругу, которую он попросил молчать.

А теперь Ди принялась качать головой, снисходительно улыбаясь.

— Мне так жаль разочаровывать тебя, но это всего лишь нелепые домыслы. Нэнси де Мариньи — моя лучшая подруга, и, если бы я даже совершила этот подлый поступок, последним из тех, кого бы я решила подставить, был бы ее муж.

— А я и не говорил, что ты подставила Фредди. Твой убедительный розыгрыш вуду был рассчитан на то, чтобы поставить под подозрение кого-нибудь из местных жителей, а фабрикация дела против Фредди была сработана руками Баркера и Мелчена с благословения герцога, роль которого, как я полагаю, ограничилась тем, что по совету Кристи он пригласил этих двух очень своеобразных майамских полицейских.

— А, так это была идея Гарольда!

— Вероятно. А может быть, и твоя. В любом случае кто-то подсказал герцогу пригласить этих двух продажных, связанных с мафией копов. И кто-то подсказал ему, что тем самым он сможет замять это дело. И он поступил так, как ему советовали. Ведь, в конце концов, он по самые уши увяз в аферах «Банко Континенталь».

Ди запрокинула голову; холодно улыбаясь, она смотрела на меня блестящими веселыми глазами.

— Так значит кем ты меня теперь считаешь? Каким-то нацистским драконом?

— Нет, я думаю, что ты просто некая Джуди Симз из Ист-энда — бедная девушка из низших слоев общества, которая жадно делала свою карьеру путем обмана и корыстного расчета. Кстати, как умер твой муж?

Ее лицо побледнело. На мгновенье под хорошенькой маской промелькнуло выражение полной безнравственности. Затем ей удалось изобразить наполовину соблазнительную, наполовину саркастическую улыбку.

— Что ж, я так понимаю, твой последний вопрос, который я даже не собираюсь удостаивать своим ответом, является заключительной частью твоей «сказки»?

— В общем, да. Хотя я не уверен, что после этого все заживут счастливой жизнью. Я так же не уверен в том, что именно ты убила беднягу Артура — ведь и Кристи мог так же легко это сделать. Вот мы и подобрались к той части, в которой ты вновь вызываешь двух наемников, чтобы закончить свое дело. То есть, чтобы прикончить меня.

— О! Это я-то пыталась тебя убить? Надо же, это как-то выскользнуло из моей памяти! Ну и опять тот же вопрос: зачем мне это?

— Я начал поднимать слишком много шума вокруг этого дела после суда над де Мариньи. Именно это и сделало меня той брешью, которую надо было срочно заткнуть. — Я ухмыльнулся. — Хочешь узнать кое-что веселенькое?

Она пожала плечами; ее мощные груди всколыхнулись под розовым шелком халата.

— Конечно. Я люблю посмеяться.

— Я знаю. Ты веселая девушка. Самое смешное состоит в том, что я не вполне представлял себе все это до тех пор, пока твой мальчик Дэниел не начал вести себя как Вилли Бест.