Макс Коллинз - Проклятые в раю

— Думаю, вы заметили, в каком плохом настроении была Талия, — сказал я. — И насколько она была пьяна.

— Не понимаю, о чем вы.

— Вы были озабочены ее поведением. Вы знали, что с тех пор, как вы ее бросили... я предполагаю, что это вы бросили ее, чтобы не допустить, чтоб она бросила вас, но это всего лишь предположение... она связалась с не слишком достойным парнем.

Он сделал шаг ко мне.

— Предполагается, что вы помогаете Томми Мэсси.

— Предполагается, что вы его друг. Я не один из тех, кто трахал Талию.

Он кинулся на меня. Справедливости ради должен заметить, что он, вероятно, был немного пьян. Я легко увернулся и нанес ему удар в живот правой. Он согнулся пополам, автоматически выронив стакан — он разбился о левую стену, залив дракона, — встал на четвереньки и пополз, как собака, его вырвало. Он изрыгнул из себя в основном пиво, но примешались и какие-то остатки ужина, и от этого немедленно распространилась ужасающая вонь.

Я подошел к окну и открыл его, ветерок занес в комнатку свежего воздуха.

— В чем было дело, Джимми? Ты хотел, чтобы Талия бросила своего приятеля-туземца, музыканта, и вернулась к тебе? Или ты просто хотел, чтобы она вела себя более пристойно?

Он все еще стоял на четвереньках.

— Ты дерьмо. Я убью тебя, ты дерьмо...

Я подошел к нему.

— Знаешь, Джимми, мне наплевать на твои похождения и на чувство военно-морской гордости. Поэтому меня нисколько не заботит, шел ты за Талией, чтобы снова забраться к ней в трусы или просто образумить.

Он злобно посмотрел на меня и, тяжело дыша, схватился за живот.

— По... пошел ты.

Я пнул его в бок, и он вскрикнул, но снаружи никто ничего не услышал — слишком много шуму, смеха и музыки трио Джорджа Ку.

— Ты шел за ней, Джимми. Настало время рассказать правду. Что ты видел?

В этот момент он поднялся с пола, бросился на меня и, разбросав стулья, опрокинул на жесткий деревянный стол. Я лежал на нем, словно поданное к обеду блюдо, а Брэдфорд прыгнул сверху, нашел мою шею и, впиваясь ногтями в кожу, принялся душить. Глядя на его покрасневшее лицо, можно было подумать, что это он умрет сейчас от удушья.

Я попытался ткнуть его коленом в живот, но он увернулся, изогнувшись всем телом, тогда я достал из подмышки свой девятимиллиметровый и ткнул дулом Брэдфорду в шею. Глаза у него расширились, лицо побелело, и мне не пришлось просить его отпустить меня. Он сделал это сам, слез с меня и попятился. Но я тоже встал, ни на секунду не отводя от его горла больно давившее дуло пистолета.

Теперь мы стояли лицом друг к другу, только его голова была задрана кверху, а глаза смотрели на меня и на пистолет у его шеи.

Я слегка ослабил давление и отступил на полшага, и Брэдфорд облегченно вздохнул, как раз перед тем, как я заехал ему дулом. Он упал на одно колено, застонав, только что не заплакав. Я оставил у него на щеке хорошую царапину, которая превратится в шрам и каждый раз, когда он будет бриться, станет напоминать обо мне.

— Ну ладно, я не машина, обученная убивать, как вы, лейтенант, — сказал я. — Я всего лишь парень из чикагских трущоб, которому платят за то, чтобы он ловил карманников и прочих воров, и который учился убивать — жестоким образом — на улице. Вы готовы рассказать мне, что случилось в ту ночь или вы предпочитаете уйти на пенсию по инвалидности, после того как я отстрелю вашу чертову коленную чашечку?

Тяжело дыша, он сел на пол. Казалось, что вот-вот заплачет. Я вытащил из кучи поваленных стульев один и сел, не наводя на лейтенанта пистолет, но небрежно им поигрывая.

— Меня... меня Талия больше не интересовала. Она... — Он проглотил комок и поднес палец к виску. — ...у нее не все дома, понимаете? После того как я с ней порвал... вы правы, это я ее бросил... она начала выставлять свою распущенность напоказ, связалась с этим пляжным мальчиком... его зовут Сэмми, он был в тот вечер в «Ала-Ваи», вы знали об этом?

— Да. У Сэмми есть фамилия?

— Мне она неизвестна. В любом случае, стали говорить о том, что она спит со всяким цветным сбродом, а когда Рэй Стокдейл назвал ее шлюхой и она его ударила, я понял, что дела и вправду совсем плохи.

— Поэтому вы и пошли за ней.

— Не сразу. Пара ребят остановила меня поболтать. Поэтому она уже ушла, когда я спустился вниз, но я ее высмотрел и пошел следом. Она шла быстро, не желая ни видеть меня, ни разговаривать, старалась уйти подальше вперед.

— Вы шли за ней по Джон-Эна-роуд.

— Да, мимо парка Вайкики. Она была взбешена, не хотела со мной говорить... Честно говоря, я думал, что эту историю с Сэмми она задумала для того, чтобы вернуть меня, заставить ревновать.